— Мама говорила, что анархисты — это глупые, зачастую необразованные люди, — сказал я. — Их цель недосягаема, так как избавиться от власти можно, только победив её. А для этого им надо одолеть пару сотен мастеров, её защищающих. Даже не представляю, где они могут найти армию, способную справиться хотя бы с княжескими родами. Поэтому они и глупые. Да я в одиночку смогу побить их всех, вместе взятых.
— Насчёт необразованности Вы погорячились, — улыбнулась Императрица. — Во Франции они однажды смогли заручиться поддержкой элит и нанести старой империи удар, от которой она не оправилась.
— Добились ли они своего? — хмыкнул я. — Сменили одну правящую элиту на другую. Там было предательство и раскол в обществе. И всех зачинщиков в течение пяти лет ждала незавидная участь. Оттуда же пошло, что: «революция, как бог Сатурн пожирает своих детей»?
— Оттуда, — кивнула Елена Алексеевна. — Вы разбираетесь в этой теме?
— Немного. Так получилось, что мы продавали анархистам оружие в Италии. Нашу фирму неплохо подставили и всё могло бы закончиться печально, но судьба познакомила нас с маркизом Маурицио Сальви.
— Вы знакомы с Маурицио? — она удивлённо посмотрела на меня, словно увидела первый раз в жизни.
— У него в гостях сейчас моя младшая сестра, — улыбнулся я. — Наверное, перемеряла уже все старомодные платья из его коллекции. Хотя учитывая размер коллекции, это непросто.
— Представляю, — Императрица улыбнулась, посмотрела на дочерей. Елизавета при этом смутилась. — Вы обязательно должны рассказать нам эту историю.
— Это долго. Минимум часа три нужно, что уложиться в краткую версию. А Вы его тоже знаете?
— Он мой двоюродный брат. Наши мамы родные сёстры.
Настал черёд удивляться мне.
— Правду говорят, что Европа теснее, чем кажется, — сказал я. По крайней мере, эта тема была веселее, чем гадание на картах. Страх, промелькнувший в глазах великих княгинь, мне категорически не понравился. Резануло что-то внутри. — Давайте сделаем так, я сейчас разберусь со всем, что происходит, а потом расскажу историю о том, как молодой Кузьма Матчин познакомился с маркизом Сальви. Вы пока посидите и ни о чём не переживайте. Кузьма — стена, сквозь которую пробиться сможет разве что великий мастер, да и то, пока.
— Вы сейчас говорите очень пафосно, — заметила Императрица. Я не понял, пожурила она меня или просто высказала мнение.
— Мне можно, я сильный.
Встав, я сделал жест, останавливающий княгиню Елизавету, чтобы она не вставала следом. Приложил палец к губам, показывая на входную дверь в гостиную. Из-за ширмы её не было видно, но с той стороны тянуло смертью. Причём так, что мурашки бежали по рукам и спине. Пришлось напрячься, чтобы эту силу не чувствовали остальные. Это было сродни тому, что демонстрировал начальник службы безопасности МИБИ. Подавление жизни появилось секунд тридцать назад и неспешно, но уверенно шло по проходному коридору в эту сторону.
Я успел выйти из-за ширмы, в центр комнаты, когда входная дверь открылась и на пороге появился мужчина в тёмном деловом костюме-тройке. Невысокий, в маленьких круглых очках и с козлиной бородкой. Волосы чёрные, как уголь и блестящие, словно мокрые или покрытые жёстким лаком. Я улыбнулся, видя лёгкое удивление на его лице, а в ушах при этом звенело на высокой ноте. Пришлось вложить немного больше сил в защиту, отчего зеркало, висевшее на стене над комодом, лопнуло, но звона я не услышал. Мы смотрели друг на друга секунд десять, затем гость, не сводя с меня взгляда, шагнул назад, прикрывая за собой дверь. Ещё несколько секунд я чувствовал, как он быстро удаляется, за пару секунд преодолев длинный коридор, а затем его присутствие исчезло. Голову даю на отсечение, что он вошёл в «режим», чтобы сбежать.
— Чёрт, — тихо выругался я, полез в кармашек за носовым платком, чтобы высморкаться. — И почему люди с уникальными способностями всегда так сильны и неадекватны?
Ещё секунд через пятнадцать, дверь распахнулась и на пороге появился мастер из охраны. Валентин Михайлович, которого совсем недавно просили пройти к западному выходу. Мы с ним пересекались ещё в поезде, он ехал во втором вагоне. Ему было лет под шестьдесят и ходил он, прихрамывая на левую ногу.
— У нас всё в порядке, — сказал я. Плохо, что из-за открытой двери не доносилось ни одного звука. С той стороны царила мёртвая тишина. — Он сбежал.
Валентин Михайлович посмотрел поверх моего плеча на любопытные лица княгинь, выглядывающих из-за ширмы.
— Ещё час будьте здесь, — сказал он мне, затем показал пальцем на лицо и скрылся в коридоре.