Заледенели ноги и снова — "дзан!"
Противники явно понимали, что атаковать мои костяные пластины не имеет смысла, и пытались дотянуться туда, где их не было. Но вот беда — сейчас они были уже везде.
Следующий удар я просто поймал на ребро ладони. Меч треснул и раскололся, оставляя хозяина с жалким обрубком, который он тут же выбросил и атаковал меня блямбой в центре щита. Я ударил в щит ногой, снова брызги деревянного крошева, еще один удар ногой — и солдат улетел с поляны куда-то в кусты.
Оставшиеся пятеро пошли вокруг меня, закрывшись щитами по самые глаза и держа мечи наготове. Они уже не хотели атаковать с наскоку, они будто пытались найти у меня слабое место, и ударить туда.
Но, честно говоря, единственным слабым местом у меня сейчас было внезапно сузившееся поле зрения. Интересно, с чего бы? Если только…
Я поднял руку и попытался пощупать лицо — так и есть, шлем. Голова тоже обросла костяной броней, и не было ее только непосредственно перед глазами, хотя и они тоже были чем-то прикрыты.
Интересно… Пальцы, они же под броней… Тогда как я могу чувствовать все, чего они касаются?
— Хон-хэй! — внезапно завопил один из солдат, дважды бряцнув мечом по щиту.
— Той-фон! — вторили ему оставшиеся четверо и все пятеро снова кинулись на меня!
Я не стал уворачиваться или блокировать удары — я просто шагнул навстречу мечам, заставляя их скользнуть в стороны по броне, протянул руки, схватил двоих солдат за головы и дернул их навстречу друг к другу, намереваясь столкнуть и вырубить сразу двоих.
Соприкоснувшись, черепа треснули и лопнули прямо у меня в руках! Смялись, как пластиковые, железные клепаные шлемы, хрустнули и затрещали черепные кости, солдаты закричали, но очень быстро затихли и рухнули на траву, заливая ее кровью из-под шлемов.
КРОВЬ!!! ДАЙ!!!
Снова этот голос… Черт, да это же тот же голос, что говорил о помощи… Где связь?! Что происходит?!
Перешагнув через мертвых, чьи головы в железных шлемах теперь напоминали скатанные в шарики листы серой бумаги, я занялся следующим противником. Поймал в замахе и отобрал у него меч, и им же снес голову с плеч противника.
Довольно церемоний. Они точно не церемонятся, и хотят убить меня по-настоящему. Мало того, судя по наличию тактики и каких-то боевых речевок — убивать это вообще нормальное для них дело.
Убивать, и, видимо, насиловать.
Да кто они вообще такие?!
И почему мне настолько легко их убивать? Когда я увидел торчащий из черепа камень, меня чуть не вывернуло, а этих… Как комаров.
Предпоследнего целого противника я снова ударил ногой в центр щита — да так, что его отбросило прямо на растущее на краю поляны дерево. Он ударился спиной об него, сполз на траву и больше не смог подняться — видимо, повредился позвоночник.
Нервы последнего не выдержали — он развернулся и попытался сбежать, бросив в меня щитом. Я легко перехватил щит в воздухе и повертел его в руках.
С виду такая штука должна весить килограмм пять-семь. Все-таки толстое дерево, да и металла немало. А на тебе — совершенно невесомая.
Или тут все невесомое?!
Я взял щит на манер фрисби и запустил его в спину убегающему врагу. Сверкнув на солнце стальной блямбой, щит врезался в голову солдата и она взорвалась кровавым облаком.
Меня аж передернуло, когда я представил, какой силы должен был быть удар. Тут не каждая пуля на такое способна… Черт, да никакая пуля на такое не способна!
Я обвел поляну взглядом — теперь она мало походила на умиротворенный кусочек леса. Красного на земле было больше, чем зеленого, везде валялись обломки мечей, деревянные щепки, тела… Из последних какие-то еще шевелились, какие-то — уже нет.
Я пошел по периметру поляны, останавливаясь возле тех, что еще шевелились. Приподнять такого с земли, зайти со спины, взять в треугольник, минута — и он уже больше не шевелится.
А потом говорят, что компьютерные игры делают детей жестокими.
Нет, жестокими детей делают ситуации, в которых в них острыми железками тыкают.
Закончив с отбитыми ролевиками, или кем они там были, я снова подошел к девушке, что сейчас стояла на четвереньках, отклячив весьма аппетитную задницу. Стараясь на смотреть на нее, я присел сбоку и всмотрелся в лицо незнакомки.
Она тяжело дышала, глаза ее были закрыты. Судя по мокрой траве под головой, ее только что вырвало. Наверное, сотрясение заработала, когда тот ублюдок лупцевал ее.