— Я рыцарь-гном Эргрик, хранитель королевских сокровищ, — представился он. — Снимите только верхнюю одежду, господин Герой, а потом приложите доспехи к груди. Они сами и наденутся. Это ведь волшебные доспехи. Мы просим милости у вашей милости, но когда Герой облачается, кому бы то ни было, в том числе и нам, гномам, запрещено находиться рядом… Мы выйдем, а вы потом позовите нас, мы поможем вам подвязать меч…
Гномы дружно поклонились и, пятясь, вышли из комнаты. Свет, излучаемый доспехами, поблек. Теперь на волшебный металл можно было смотреть, не опасаясь ослепнуть.
— Ну, назвался груздем — полезай в кузов! — прошептал Генрих, нехотя снимая пальто. Прежде чем взять в руки доспехи, он долго смотрел на них, любуясь работой мастера. Доспехи стоили того: желтый, похожий на золото металл выглядел только что отполированным, а сверкающую поверхность украшали широкие серебристые полосы с вычеканенными фигурными изображениями. В левой части нагрудника был выгравирован парящий в облаках дракон. Один глаз у дракона был изумрудным, а другой почему-то черным. Впрочем, это нисколько не мешало дракону выглядеть грозно даже на рисунке.
Шлем украшал вставленный в специальное гнездо хвост. Генрих попытался вспомнить, какое животное имеет такой красивый белый с черными точками на концах мех, но не смог. Доспехи и шлем, закрывавший полностью лицо, казались огромными, сделанными для настоящего великана-силача.
— По-моему, я маловат для них, — размышлял мальчик, оттягивая решительный миг. Наконец он собрался с духом и, прошептав: «Ну, будь что будет!» — схватил доспехи, крепко зажмурился и прижал их к груди.
Он ничего не почувствовал. Совсем ничего. Но открыв глаза, Генрих увидел, что уже облачен в металлический «костюм». Лицо прикрывало забрало, смотреть через узкие щели было непривычно и неудобно. В остальном же претензий к доспехам не было. Они были не только чрезвычайно легки, но и точно подходили Генриху по размеру. Мальчик сделал шаг — доспехи воинственно заскрипели.
«Любопытно глянуть на себя со стороны, — подумал Генрих. — Как я выгляжу? Вот Клаус лопнул бы от зависти, если бы увидел меня сейчас! Уж кому кому, а ему такие доспехи никогда не достались бы. Хотя скорее всего он никогда уже больше меня не увидит. Ни в доспехах, ни без них. Проглотит меня эта Безе-Злезе или, в лучшем случае, превратит в консерву. Для этого и так все готово: железная банка из доспехов, а в ней я… Эх, еще б разок увидеть Альбину… тогда и смерть не страшна. Вот бы она узнала, что я пал смертью храбрых, и хорошо бы, чтоб она до конца своих дней мучилась тем, что подумала обо мне плохо».
Генрих кликнул гномов. Бородачи тотчас явились на зов, ловко прикрепили к доспехам мальчика перевязь с мечом и почтительно отступили.
— Теперь вы, господин Герой, готовы к сражению, — сказал рыцарь-гном Эргрик, осматривая Генриха и одобрительно причмокивая. — Замечательно… Ах, как замечательно сработаны эти доспехи. Какой удивительный металл! Это не золото и не сталь. Это даже не джульгма — наипрочнейший сплав редкостных элементов… Этому чуду нет имени. А какая ковка? Или эта прекрасная чеканка? Как можно сделать такую глубокую, точную чеканку, если даже после удара боевого топора на этом сплаве не остается царапины? Нет, что ни говори, а по работе сразу видно, что доспехам не меньше пяти тысячи лет…
— Пять тысяч лет назад? — не поверил Генрих. — Разве они такие древние?
— О господин Герой! Никто в мире не знает, сколько им лет, — важно ответил Эргрик, а стоящие рядом четыре гнома энергично закивали головами, подтверждая эти слова. — Впервые о доспехах с выгравированным драконом, у которого глаза разного цвета, упоминается в саге о Демитлунгах, а саге этой пять тысяч лет, не меньше. Но уже и тогда, в это невероятно давнее для нас время считалось, что эти доспехи очень древние, что им почти столько же лет, как Миру… Вы, господин Герой, наверное, удивлены, что я, хранитель королевских сокровищ, у которого волшебные доспехи числятся под номером пять, вдруг высказываю столь откровенный восторг? Ах, простите мне эту слабость. Дело в том, что, зная очень много об этих чудесных доспехах, я никогда в жизни не рассматривал их так близко. С незапамятных времен черные пауки, которых вы имели мужество презреть, охраняли доспехи, и даже на моей памяти произошло несколько случаев, когда они жалили своим ядом особенно любопытных и утаскивали их наверх в свои логова для пиршества. — Эргрик немного помолчал.
— Знаете, — сказал вдруг он. — Вы уж берегите эти доспехи, по возможности, конечно. Жаль, если с ними что-то случится. Героев много, а такие прекрасные доспехи во всем мире одни. Это гордость королевской коллекции… А теперь, господин Герой, мы еще раз оставим вас на несколько минут наедине с самим собой: по традиции перед битвой вы имеете право какое-то время провести в раздумьях, помолиться вашим богам и прочее. Увы, времени на это у вас не так уж много, поэтому поторопитесь, а когда будете готовы, выходите в Пещеру Собраний. Его Величество будет ждать вас там.
Когда гномы вышли, мальчик вытащил из ножен волшебный меч и поднес к глазам. Заколдованный клинок воинственно сверкнул, на нем отчетливо проступили какие-то золотые письмена.
Несмотря на размер, а длина меча вместе с полутораручной рукоятью была не меньше метра, оружие оказалось совсем не тяжелым. Генрих взялся за рукоять двумя руками и несколько раз рассек мечом воздух.
«Будем считать, что краткий курс фехтовального мастерства я прошел», — невесело подумал Генрих. Он убрал меч в ножны и вышел из оружейной комнаты.
Глава XXI
ХРАБРОЕ СЕРДЦЕ
Как только мальчик в доспехах появился в пещере, древний народ радостно захлопал в ладоши. Со всех сторон доносились выкрики:
— Слава Герою! Слава и удача!
— Я готов, — сказал Генрих королю.
— Славной победы тебе, господин Герой. И да хранят тебя боги, — сказал король и сочувственно посмотрел на мальчика. «Вот и король считает, что жить мне осталось недолго», — подумал Генрих, радуясь, что никто не может увидеть через забрало шлема его унылое выражение лица.
— Куда идти? — спросил он.
Вперед вылетел один из духов.
— Я проведу вас в ваш мир, в Большой Мидгард, господин Герой. А дальше, на поле битвы, доставят вас ведьмы.
— Отлично! — стараясь выглядеть бодрым, сказал Генрих. — В путь?
— Удачи тебе, Герой, — пожелал король Реберик Восьмой, однако голос у него был полон сомнения.
— Удачи! Удачи! — послышалось со всех сторон.
Призрак поплыл по воздуху, и Генрих последовал за ним.
Мальчику не пришлось снова идти по ступенькам винтовой лестницы. Призрак завел его в какой-то коридорчик. Вспыхнул ослепительно яркий свет, Генрих зажмурился, а когда открыл глаза, то обнаружил, что стоит на заснеженной улице.
— Подождите здесь, господин Герой, за вами прилетят, — сказал призрак и исчез.
Генрих принялся нервно расхаживать взад-вперед, борясь с соблазном плюнуть на все, снять доспехи и броситься со всех ног домой. «Ну что они мне смогут сделать? Ведь не убьют же! А как только Безе-Злезе заявится, древнерожденные никогда больше не сунутся в Регенсдорф и не смогут меня даже найти. Им-то хорошо — они сидят себе в Малом Мидгарде… там тепло, нет никаких опасностей, никому из них не надо жертвовать своей жизнью. Конечно, нашли дурачка!.. Хотя, я ведь сам вызвался… Ох, дурак я, какой я дурак!»
— Господин Герой, господин Герой, — услышал вдруг Генрих чей-то шепот. Он оглянулся — рядом стоял Капунькис.
— Скажите, пожалуйста, вас случайно зовут не Генрих? — несколько испуганно спросил глюм, готовый в любой момент дать стрекача.
Генрих промолчал.
— Нет, пожалуйста, скажите. Мне интересно… Вы так похожи на одного человека… Ну прошу вас, скажите. Я честное слово никому вас не выдам! — зашептал глюм.