Арута перечитал надпись несколько раз и с еле сдерживаемым раздражением спросил:
- Кто из нас двоих сошел с ума, ты или я?
- Никто, Арута, - печально отозвался Лиам. - То, что здесь написано, правда. Отец на смертном одре в присутствии Брукала и Кулгана признал Мартина своим сыном и приказал мне загладить несправедливость, которую допустил по отношению к нему.
Понимаешь, ведь Мартин, оказывается, давно уже знал обо всем.
Отец и Тулли с Кулганом были уверены, что он считает себя подкидышем, рожденным от неизвестных родителей..
- Погоди, - поморщился младший принц. - Ты уверен, что перед смертью отец... вполне отдавал себе отчет в происходящем?
- Да брось ты! - воскликнул Лиам. - Он был в здравом уме и вполне ясной памяти. А о том, как все это произошло, мне рассказал Тулли. Отец был тогда молод. Он приехал погостить к Брукалу, и одна из служанок... через положенный срок родила Мартина. Когда отец узнал об этом, он был уже женат на маме, а Мартина отдали на воспитание в Сильбанское аббатство. Ты знаешь, как любили друг друга наши родители. Отец не хотел огорчать маму рассказами о своих прошлых... увлечениях и потому не взял Мартина к себе. Но он сделал это потом, хотя и не признал его сыном. А Мартину все стало известно от своей матери, которая навещала его в аббатстве.
- Но ведь сегодня твоя коронация! - простонал Арута, хватаясь за голову. - Что же будет, если...
- Почему именно моя? Если Мартин решит занять престол Королевства, я не стану этому противиться.
Арута онемел от удивления и испуга и молча воззрился на брата. Когда к нему вернулся дар речи, он с негодованием произнес:
- Все ясно! Один из нас сошел-таки с ума. Ты понимаешь, что, если Мартин будет объявлен королем, права его станут оспаривать Гай и его сторонники. Ты и в самом деле желаешь гражданской войны для нашего многострадального Королевства.
- Поверь, Арута, я не могу поступить иначе! - горячо заверил его Лиам. - У нас с тобой разные понятия о том, что надлежит и чего не следует делать, и я знаю, что ты постарался бы ради интересов страны лишить Мартина его законных прав. Но я не могу так поступить! Пусть боги рассудят нас.
Придворные стоя ожидали начала церемонии в огромном коронационном зале дворца. На возвышение поднялись бледные и взволнованные принцы Лиам и Арута. Чуть поодаль от них собрались священники Ишапианского монастыря.
- По тому, как встревожены святые отцы, можно безошибочно заключить, что Арута рассказал им о Мартине, - шепнул Кулган на ухо Тулли. Тот со вздохом кивнул.
В зале было тесно. Паг как член королевской семьи оказался у самого возвышения между Каролиной и Кейталой. Их встреча с принцессой была дружеской и сердечной. Они поговорили о переменах, происшедших в его судьбе за последние годы, вспомнили Роланда и герцога Боуррика, жизнь в отдаленном герцогстве Крайди, когда никто еще не ведал о грядущей войне.
Каролина проявила самые искренние знаки дружеской приязни к оробевшей в ее присутствии Кейтале и, ненадолго оставшись с Пагом наедине перед самым началом церемонии, от души поздравила его с удачным выбором. Возможно, Пагу лишь померещилось, что в голосе ее при этом прозвучала нотка женской зависти...
Между тем придворные, заполнившие зал, недоуменно переглядывались и пожимали плечами. Они были не в силах уразуметь, почему священники так мешкают с началом церемонии.
Всем не терпелось принести поздравления новому королю и попировать в его честь. Но оба принца и отцы-ишапианцы словно бы чего-то ждали.
Но вот отворилась боковая дверцы у помоста, и в зал с видом человека, принявшего трудное и ответственное решение, вошел Мартин. Когда он уверенно взошел на возвышение, предназначенное для претендентов на престол, и встал рядом с Лиамом, над толпой пронесся дружный вздох. Взоры всех присутствовавших впились в крайдийского егеря. Священники выстроились в шеренгу у края помоста, и один из них, ударив по дощатому полу своим посохом, трижды провозгласил:
- Мы пришли сюда, чтобы короновать достойного!
- Да благословят его боги! - хором отозвались остальные пятнадцать ишапианцев.
- Пусть все, кто притязает на трон и корону Королевства, выйдут сюда! - воскликнул первосвященник, и Арута с Лиамом, а немного погодя и Мартин выступили вперед и остановились напротив святых отцов.
- По какому праву ты желаешь занять трон Королевства? - спросил первосвященник, дотронувшись посохом до плеча Мартина.
Паг знал, что посох святого отца был наделен волшебной силой, причинявшей увечье всякому, кто дерзнул бы солгать в ответ на вопросы ишапианца.