Думается о другом.
На протяжении этих трёх недель я ловила себя на этом неоднократно. Но вот сегодня, сейчас,к огда уже стемнело и я еду в метро домой, мне думается вообще только об этом.
О том, что теперь все мужики – все без исключения – кажутся мне жалкими. И я не понимаю почему. Я же знаю, что люди разные. Но почему-то кажутся жалкими они мне все.
Глядя на вполне себе властных самцов, которых я иногда замечаю в толпе, я ловлю себя на том, что не могу поверить в то, что они таковы на самом деле. Что не рисуются, а являются такими. Сильными, крутыми мужчинами. Вот чтоб прям потечь. Даже близко нет. Причём, все. Я тупо не верю в эти образы. Впечатление именно такое: они только хотят таковыми казаться. Но таковыми не являются.
Будто бы сильный мужчина – это персонаж из сказки. Выдумка. Неправда. Утешение для мечтательниц.
И в какой-то момент, когда я уже подъезжаю к своей станции, ко мне приходит чёткое понимание.
Очередной инсайт, но не со стороны. А свой собственный.
МНЕ НЕ НУЖЕН СЛАБЫЙ МУЖИК.
Не нужен совсем. Даже в качестве приятеля для шопинга. Даже просто для потрахушек, если представить себе, что я в отношениях удовлетворюсь только необязательным сексом.
Я не хочу больше тратить время на них. Достаточно предыдущих отношений и сегодняшнего дня. Он очень показателен. Слабак на слабаке. Инфантил-павлин, лжец-хамло и развесёлый распиздяй. Все – слабаки. Все трое. Ничем не лучше Данилы.
Нахрена от таких рожать?
Первый бы бросил.
Второй морально бы изуродовал.
С третьим я бы вынужденно превратилась в бабищу. В бабомужика. А как иначе, если он – сопля, с первой фразы переложивший на меня ответственность за принятие решений?
Пиздец, сука. Просто пиздец.
Мне прям легче становится от этого понимания.
Слабый мужик мне не нужен ни в каком виде. Меня от слабых мужиков просто воротит. Пускай их тащат те бабы, которым это ещё не остопиздело.
Или те бабы, которым нравится чувствовать себя бабомужиками. Сильными женщинами.
Мне нравится быть сильной личностью, но слабой женщиной. Я не хочу тащить мужика. Я хочу, чтобы он носил меня на руках. Чтоб сам этого хотел.
Либо так, либо никак.
Как говорил Омар Хайям, “уж лучше быть одним, чем вместе с кем попало”.
Вот теперь я поняла, что это значит. Теперь я действительно поняла.
Мне нужен тот, кто сможет меня подчинить. И этим приручить. Не тупым давлением скота, а именно что настоящей, внутренней мужской силой. Аурой власти.
Меня заводит мужская власть. Такова моя сексуальность. И я её принимаю. Потому что принимаю себя. И плевать, кто что об этом думает.
Грубая, жёсткая, маскулинная власть. Без вранья. Настоящая. Честная.
И с уважением к моей женской природе. К моей свободе. К моим желаниям. Подчиняй, но так, чтобы я хотела подчиняться. Чтобы прям заводилась от этой твоей мощной мужской власти.
Только так. И никак не иначе.
На улицу выхожу с улыбкой на лице. Я сегодня поняла кое-что очень для себя важное. И благодарна этому дню за это.
И вообще – вечер просто классный. И фонари горят так, что я балдею от этой вечерней Москвы.
Завтра запишусь в спортзал. Займусь своей фигурой всерьёз.
Улыбаюсь. Мне хорошо.
Глава 11
Так проходит ещё один месяц.
Только теперь это месяц – очень продуктивный. В отличие от многих месяцев до того, как я разорвала отношения с Данилой. Он, кстати, объявился. Набрал с номера нашей общей знакомой. Я только потому и ответила на звонок.
Он был пьян, жалок и его бросало из стороны в сторону. Он то скулил и жаловался, то пытался оскорблять и вызывать у меня чувство вины. При этом напирал на то, что наши отношения – лучшее в его жизни. Дескать, он много думал и в итоге пришёл к тому, что готов ради меняться. Но и от меня ждёт понимания и участия.
Меня хватило минуты на три, и то, только лишь потому, что мне было интересно собственное поведение в этом разговоре. Насколько я вообще стала способна противостоять этим дешёвым манипуляциям.
Оказалось, что способна, и даже очень. Собственно говоря, на протяжении всего этого диалога я оставалась совершенно спокойной и уверенной в себе. Даже сама была удивлена.
Закончился наш диалог очень просто. Когда мне надоело слушать его пьяное нытьё, я задала ему всего один вопрос.
- Данила, – спросила я, – а почему ты не поинтересовался, есть ли у меня мужчина?
Возникла пауза, а потом он прям вскипел.
- А что, есть?!
- Данила, – твёрдо, холодно и спокойно сказала я. – Смотри. Тебе надо понять всего три вещи. Я отдаю себе отчёт в том, что ты пьян, а до тебя и до трезвого не факт, что это дойдёт, но всё же дам тебе возможность реально улучшить свою жизнь. Итак, первое. Никакого “мы” – больше нет. Я ценю, что ты осознал свои ошибки, но в продолжении наших отношений не заинтересована. Второе. Я не хочу с тобой общаться вообще никак. И заблокировала твой номер телефона именно поэтому. Теперь заблокирую и этот. Настоятельно рекомендую забыть про меня вообще. Уважай мои границы. Третье. Если вдруг, ты по какой-то причине, не поймёшь то, что я сейчас сказала, и станешь мне докучать, совершенно неважно как, я очень быстро найду на тебя управу. Гарантия – сто процентов. И тебе это пиздец как не понравится. Меня есть кому защитить. Поэтому возьми себя в руки, перестань скулить, как баба, и забудь мой номер телефона. Ещё раз позвонишь, или не дай Бог, появишься на горизонте – я приму меры. Жёсткие меры, Данила, – специально сделала паузу. – Ты всё понял?
- Ты мне угрожаешь, что ли? – после некоторого молчания, сдавленно спросил он.
- Разговор записывается. Имей это в виду.
- Оль, я тебя не узнаю…
- К счастью, я изменилась. И, поверь мне, вот просто поверь сейчас, я бы тебе такой не понравилась.
- Верю… – глухо произнёс он.
- Славно, – ответила я. – Хорошего вечера.
И отключила связь.
Было ли мне его жалко? Нет.
Более того, к тому моменту я уже понимала, что именно вот такие мужчины и калечат женщин, в том числе физически. И избивают и убивают. Но только в том случае, если не чувствуют, что наказание за это неминуемо.
На всякий случай после этого разговора, который я действительно поставила на запись сразу же после того, как услышала голос Данилы, я купила себе свисток и газовый баллончик. Проконсультировавшись у продавца на тему того, как им пользоваться. В обиду я себя давать не собираюсь. Никому вообще. Тем более, какому-то жалкому, пьяному маменькиному сынку.
Да, конечно, я блефовала, когда сказала, что меня кому защитить. То есть, я подразумевала полицию, которая не факт, что отреагировала бы на моё заявление по незначительному на их взгляд поводу, но Даниле знать об этом было совершенно не обязательно. К тому же, думаю, что придумала бы ещё пару вариантов, как сделать так, чтобы Данила опасался ко мне как-либо лезть.
Пока что защитить себя я могу только сама. И понимаю это. Но теперь мне при этой мысли не страшно. Потому что я впервые в жизни взяла эту самую свою жизнь в свои руки. И мне это нравится.
Свидания с мужчинами я практиковала ещё две недели. Три раза в неделю я назначала на один день четыре свидания. Притом так, чтобы самое позднее начиналось в семь вечера. Не позднее. Просто для дополнительной безопасности.
Если бы я не ставила себе целью прокачать себя в общении с противоположным полом, и относилась бы к этим свиданиям, как к шансу встретить любовь, я бы однозначно профукала бы практически всё то, чего добилась до этого после расставания с Данилой.
Потому что из двадцати четырёх парней и мужчин, с которыми я за две недели встретилась в центре Москвы (а я встречалась только в людных местах на нейтральной территории, и ни к кому ни разу не садилась в машину – всё это, опять же, для дополнительной безопасности), минимум семеро из них меня прежнюю влюбили в себя однозначно. Они и правда были хороши. И внешне, и статусом и отношением ко мне на свиданиях. Однако, я очень хорошо сознавала свою реальную цель.