Что происходит вообще?! Это был редкий случай, когда я растерялся.
Бугай двумя короткими очередями подстрелил одного из нападавших, другой почему-то покачнулся и упал сам, хотя громила в него даже не целился. Тем не менее, охранник издал торжествующий рык и крикнул:
— Молодец, Аяко, вали их!
Тем не менее, численный и огневой перевес оставался на стороне противника. Человек пять подбирались под прикрытием автомобилей к «Ниссану», и вот я увидел, как один из нападавших занёс руку для броска.
Мой взгляд сфокусировался на кисти, время словно замедлилось. Почти секунду я отчётливо видел зажатую пальцами гранату, а затем перед моими глазами предстало искажённое страданием лицо Аяко. Красивое, хрупкое лицо. Ещё несколько секунд, и оно превратится в кровавый фарш, нашпигованный осколками.
Повинуясь наитию, я вытянул обе руки по направлению к собиравшемуся бросить гранату боевику. Конечно, я не рассчитывал остановить его. Это был инстинктивный жест — так люди стараются удержать других от необдуманных поступков.
Однако результат получился неожиданный: нападавший внезапно вздрогнул, воздух вокруг него заметно всколыхнулся, и человек взорвался облаком красных брызг. Миг — и на его месте уже ничего не было! Только граната, упав на асфальт, запрыгала, как мячик, и закатилась под ближайшую машину.
Я наблюдал за этим, в прямом смысле оцепенев.
Спустя несколько секунд раздался оглушительный взрыв, выбивший последние стёкла во всех тачках, кроме «Хонды» — её, похоже, изготовили по спецзаказу. В небо взметнулся огненный столб, и дорогу заволокло чёрным, маслянистым дымом.
Глава 17
Не растерявшись, бугай бросил автомат и, подхватив Аяко, закинул на плечо. Придерживая находившуюся без сознания девушку одной рукой, другой он вцепился в одежду раненого товарища и помчался к «Хонде». Причём, обе ноши, судя по всему, совершенно его не стесняли. Ему вдогонку раздались выстрелы, прострекотала очередь, но дым и огонь мешали нападавшим целиться.
Распахнув заднюю дверь, бугай забросил на сиденье обоих эвакуированных, а сам забрался на место водителя. Аяко оказалась практически у меня на коленях. Бледное лицо, разметавшиеся волосы, зубки, виднеющиеся между приоткрытыми губами. Я окинул её взглядом, проверяя, не ранена ли. Кажется, всё в порядке. Кровотечения, во всяком случае, нет.
Девушка приоткрыла глаза и взглянула на меня. С благодарностью? Я решил, что мне почудилось, но, в любом случае, долго раздумывать было некогда, потому что «Хонда» рванула с места, круто развернулась, задев крылом стену ближайшего дома, и помчалась прочь. Сзади донеслись звуки очередей, но бугай и ухом не повёл. Через пару секунд он на полном ходу свернул, исчезнув с линии огня, и влился в поток машин.
— Хизеши, как оно?! — сипло проговорила Аяко, стараясь принять вертикальное положение.
— Жопа! — кратко отозвался водитель, вытаскивая из нагрудного кармана сотовый. — Я звоню сэнсею!
— Давай, — одобрила Аяко и перевела взгляд на меня. — Поздравляю! — серьёзно сказала она. — А теперь быстро назад! — девушка требовательно протянула руку.
— Что?
— Дай ладонь, быстрее!
Я нехотя протянул руку. Аяко поспешно схватила её и сжала. Маленькая ладошка оказалась на удивление крепкой. Девушка прикрыла глаза и что-то зашептала. Я не понимал слов, но почувствовал, как душа наполняется покоем. Окружающий мир вновь обретал чёткость — словно кто-то невидимый крутил настройки объектива.
— Ну же, иди за мной! — ласково сказала Аяко, улыбнувшись.
Я увидел, что сияние вокруг неё тает. Теперь всё выглядело, как обычно.
— Что это было? — спросил я.
— Ты помог мне, — ответила Аяко. В её голосе слышалось удивление. — Спасибо.
— Ничего не понимаю, — я старался говорить сдержанно, хотя это было нелегко. — Что конкретно произошло?
— Скоро поймёшь, — пообещала Аяко. — Главное, что ты вовремя вышел из Кава-Мидзу.
— Я?!
— Ну, да. Ты видел стражей? — Аяко почему-то понизила тон.
В её голосе послышалось нечто, похожее на страх.
— Кого?
— Нуэ.
Я не успел ответить: раненый вдруг застонал и разразился отборным матом.
— Риота, прости! — засуетилась Аяко. — Сейчас-сейчас!
Отвернувшись, она занялась пострадавшим. Наложила руки на то место, где была прострелена штанина, и замерла. В салоне воцарилась тишина, если не считать стонов раненого. Кровь сочилась между пальцами девушки.
— Артерия не повреждена, — пробормотала Аяко.
— Конечно, нет! — прохрипел раненый. — Иначе я бы уже истёк кровью! Могла бы хоть жгут наложить!
— Я сделаю лучше.
— Попади пуля в артерию, уже было бы поздно.