Перуц Лео
Достаточно нажать на кнопку
Лео Перуц
ДОСТАТОЧНО НАЖАТЬ НА КНОПКУ
Перевод с немецкого О. Мичковского
По правде сказать, я вас что-то не припоминаю. У меня всегда была плохая память на лица, к тому же здесь, в верхней части города, никак не ожидаешь встретить соотечественника. На Пятой - там другое дело, там можно наткнуться на знакомого из Будапешта. Но я почти не бываю на Пятой, я работаю... Нет, уже не жиры и масла. Теперь я работаю на одну очень крупную контору, колоссальный размах, сто семьдесят миллионов долларов... совершенно верно - страхование жизни. Гораздо лучше, это само собой, гораздо приятнее, работаешь в одиночку, никаких нервов. А вы? Давно ли из Будапешта? Как не из Будапешта? А откуда же мы тогда друг друга знаем? Кечкемет! Ну, конечно же, Кечкемет! Кафе "Коршо". Яношбачи, старый кельнер! Аранка! Как поживает Аранка-милашка? Все еще с этим инженером-механиком? Уже нет? А вы... Ага, наконец-то я вас признал! Вы инженер-механик, фирма "Ковач и Ласло". Теперь вспомнил: Кечкемет, кафе "Коршо" - а оттуда каждый раз еще на часок в "Кирайвендегле". Как поживаешь, дружище?
Ты не торопишься? Отлично. Здесь напротив есть одна забегаловка, на втором этаже посетителей меньше, там можно поболтать. Что будешь заказывать? Гуляш тут, конечно, готовят, но, если хочешь послушать моего совета, лучше не бери. Горшочек с острым соусом, в котором плавают три кусочка мяса, - вот что у них называют гуляшом. Лично я обычно заказываю печеное яблоко со сметаной. Ты как? Вот и хорошо. Waiter! Two baked apples and cream!1 Ну, давай рассказывай дальше!
Значит, ты здесь временно, потом поедешь обратно? Жаль. Ты случайно не заглядывал перед отъездом в Будапешт? Даже жил там? Причем долго? Кого видел? Что там говорят обо мне? Люди много чего болтают, ты знаешь это не хуже меня, и каждый все переиначивает на свой лад. А по мне так пусть болтают что хотят, наплевать. Но если ты встретишь на Пятой будапештца, который скажет тебе: Лукач Аладар, да-да, тот самый, теперь живет здесь, не решается вернуться в Венгрию, боится...
Ну скажи, чего мне бояться? Абсолютно нечего! А здесь я потому, что мне всегда хотелось в Нью-Йорк, я об этом мечтал, и пробуду здесь столько, сколько сочту нужным, а если вдруг мне здесь разонравится, я тут же вернусь в Будапешт. Пока же у меня для этого нет никаких причин. Страх? Вот еще! Хотелось бы мне знать, чего я должен бояться. Кое-кто утверждает... ну, в общем, говорят, будто я застрелил доктора Келети. Из револьвера! Вот-вот, мне тоже смешно. Разве я похож на человека, который может выстрелить? Прямо вылитый ковбой - "Hands up!"2. Отродясь не держал в руках револьвера. Боже упаси! Даже на войне. И они еще смеют утверждать... Впрочем, что мне до них? Главное, что ни один прокурор не решился повесить на меня это дело. Никому из них это даже в голову не пришло, - да их бы просто подняли на смех! Доктор Келети умер от кровоизлияния в мозг. Так гласит заключение, подписанное окружным судмедэкспертом. Только болтуны и бездельники могут утверждать, что...
Почему они это говорят? Видишь ли, дружище, во всякой сплетне есть доля правды. Пусть мелочь, пусть крупица, но что-то всегда есть. Келети умер от кровоизлияния в мозг, это доподлинно установлено. Упал в кресло и в следующую секунду уже был мертв. Молодой, здоровый, крепкий мужчина ушел из жизни. И все же я допускаю... Пожалуй, тебе как старому другу я расскажу, как все было на самом деле, чтобы ты не верил тем россказням, которыми тебя будут пичкать другие. Вот смотри: я сижу здесь, на Девяносто Третьей, ем свое baked apple3 со сметаной и говорю тебе совершенно спокойно: может быть, я на самом деле... убил доктора Келети? Хотя нет, это слишком сильно сказано. Может быть, я просто... вызвал его из жизни? Может быть. Я сам этого не знаю.
Вызвал из жизни - это самое точное определение. Но если я это и сделал, то без всякого злого умысла. Он не сделал мне ничего плохого, ровным счетом ничего. Это был спокойный, уравновешенный человек, образованный, вежливый. Если бы он еще чуть поменьше кичился своей образованностью... но это, пожалуй, единственное, в чем я мог его упрекнуть. Не стану утверждать, что он был моим другом. Но что хорошим знакомым - это уж точно, он приходил к нам в гости почти каждый день. Без малейшего злого умысла, лишь из некоего внутреннего побуждения, в котором я сам не могу себе сегодня дать отчет, нажал я на кнопку - и совсем в другой комнате, в другой части города доктор Келети рухнул в кресло и умер.
Ты спрашиваешь, на какую кнопку? Да ни на какую. Кнопка - это всего лишь метафора, чтобы тебе было понятнее. Ты ведь воевал? На флоте? Нет? Ах, в гусарском полку! Ну конечно, ты ведь инженер-механик! Нужный человек на нужном месте - это ведь наш принцип, именно благодаря ему мы закончили войну с таким "блестящим" результатом! Я служил ординарцем в Поле при штабе командования военного порта. Так точно, простым ординарцем с нашивкой на рукаве - а что ты хочешь? Без образования, с четырнадцати лет на работе... Все, что я сегодня знаю, - а со мной ты можешь поговорить на любую тему: о Наполеоне, операх Вагнера, ботанике, знаменательных датах, Шопенгауэре, рококо - словом, о чем угодно - все эти знания я приобрел гораздо позднее и должен сказать, что они дались мне не легко, уж поверь...
Итак, во время войны я служил ординарцем в Поле. И в одной из комнат наверху стоял большой стол с планом порта. На этом плане были отмечены мины, и над каждой миной располагалась кнопка, при нажатии на которую срабатывал электрический контакт. А под потолком была установлена своего рода камера-обскура, которая отбрасывала на стол изображение порта, живую картинку: на ней было видно все, что происходит снаружи, - работающие краны, прибывающие и отходящие корабли, - причем все очень мелко, настолько мелко, что было четко видно, когда корабль оказывался над миной. Я не подходил к столу, я боялся. И всегда восхищался офицером - тем, что у него никогда не чесались руки, никогда не появлялось искушения нажать на кнопку и увидеть, как все взлетает на воздух: корабль, груз, капитан. Дьявольское изобретение этот стол! Не нужно целиться, достаточно нажать па кнопку - и готово! И однажды я-таки нажал на кнопку. Но не в Поле, нет. Гораздо позднее, в Будапеште. Впрочем, давай все но порядку.