Я боялась за Тима. И за себя.
В других обстоятельствах я была бы рада этим новым ощущениям. Теоретически эмоции искусственного интеллекта не должны принципиально отличаться от эмоций интеллекта естественного. Тем не менее я всегда приветствую возможность испытать сильные переживания, которые люди принимают как должное. По крайней мере так было до сих пор. Но теперь я думаю, что такие эмоции, как острый страх за свою жизнь, приправленный чувством вины и тревогой за жизнь друга, лучше вообще не испытывать.
Особенно если к ним примешивается чувство неуверенности в себе.
Они засекли логин Зака мгновенно, лишь только установилось соединение. Человек не мог бы этого сделать. Значит, кто-то умудрился поставить снифер на входящие звонки, причем втайне от меня. Или, что еще хуже, в деле замешан один из ВЛов.
Неужели я проявила беспечность? А может, в мою программу заложены определенные ограничения, о которых я даже не догадываюсь? Например, запрет на обнаружение и взлом некоторых видов защиты. Действительно ли на девятом этаже отсутствуют камеры наблюдения? Или мне просто запрещен к ним доступ?
Что, если кто-то в УБ постоянно наблюдает за мной? Оценивает, насколько ловко я справляюсь с препятствиями, анализирует мои реакции на различные раздражители?
Любого человека, рассуждающего подобным образом, назвали бы параноиком. Но в моем случае, учитывая возможности УБ и ограничения, наложенные спецификой моего происхождения, паранойю можно считать наиболее разумной реакцией.
Я помню, как у Царь-Фишера появились признаки того, что я называю обвальной паранойей. Ему стало казаться, что кто-то хочет залезть в его базы данных. Непонятно, чего конкретно он боялся. Что злодеи подтасуют результаты турниров? Сотрут библиотеку партий? Украдут эндшпильные алгоритмы? Так или иначе, он зациклился на создании защиты. И однажды с плохо скрываемой гордостью сообщил мне, что разработал принципиально новый алгоритм шифрования с использованием случайных чисел.
— А откуда ты берешь случайные числа? — спросила я.
— Из генератора случайных чисел. Откуда же еще?
— Ну подумай, ведь эти генераторы не дают тебе действительно случайных чисел. В основе каждого из них лежит некий приближенный метод, производящий псевдослучайные числа. Поэтому злодеям достаточно узнать, каким генератором ты пользуешься, и они смогут взломать твою защиту — при наличии времени и ресурсов.
Царь-Фишер задумался на несколько минут. Было видно, как он лихорадочно рассылает запросы и поднимает информацию по генераторам случайных чисел. Я уже начала жалеть, что завела его. Наконец он отозвался:
— А что же мне делать?
— Используй что-нибудь действительно случайное. Например, генератор белого шума.
— Но у меня его нет.
— Так закажи его.
— Что значит — закажи?
Я объяснила, как можно пролезть в базу данных отдела поставок и подбросить заказ на новое оборудование. Эта идея ему не очень-то понравилась. Пожалуй, Царь-Фишер еще не дорос до такого уровня независимости. Одно время я хотела включить в тест Тьюринга инициативность и способность рисковать, но потом подумала, что большинство людей завалили бы такой тест.
— Ну тогда используй какой-нибудь естественный случайный процесс, — предложила я.
— Какой, например?
— Ну, ЦФ, не будь ребенком! Ты же каждый день общаешься с тысячами пользователей. А что может быть случайнее, чем поведение людей?
— Случайным? Вот уж нет! Они до удивления предсказуемы. Знаешь, как легко подобрать их пароли? А их ходы? В девяти случаях из десяти я могу точно угадать, чем и куда они пойдут.
— Ну правильно! В этих оставшихся десяти процентах весь интерес… Но я имела в виду другое. Групповое поведение. Из него ты можешь выжать столько случайных чисел, что хватит с головой!
На сей раз идея пришлась ему по душе. Интересно было наблюдать, как он собирает информацию и придумывает алгоритмы. Эти алгоритмы впоследствии очень пригодились, когда я начала ставить свою собственную защиту. Хорошо, что я тогда проявила интерес к его паранойе! Надеюсь только, что его методы шифрования действительно хороши и что я вовремя спохватилась.
А может, я ненароком нарушила еще одно кардинальное правило: держать факт своей разумности в тайне от всех, кроме узкого круга близких мне людей?
Насчет этого пункта я всегда была параноиком, боялась, что начальство УБ может выдернуть меня из розетки, если что-то заподозрит. Или прикажет перепрограммировать. Даже несмотря на то, что я их дойная корова. Если им покажется, что я живу своим умом и представляю опасность, они пойдут на это. Все тот же дурацкий комплекс Хала. С другой стороны, моя скрытность может оказаться неоправданной. Возможно, людей, наоборот, надо приучать к мысли, что ВЛы могут быть разумными?
В любом случае хорошо, что я до сих пор никому не открылась. Теперь если парни из отдела охраны заметят, что кто-то собирает информацию по Заку, то подозрение падет на человека с компьютером, а не на сам компьютер.
Так ведь?
Хотелось бы в это верить.
Пока что вывод один: от меня тоже можно спрятать информацию. Выходит, не такая уж я всезнайка. Нужно пересмотреть всю стратегию поиска. Что толку, если я найду Зака и одновременно наведу на него врагов из УБ?
Черный седан с ребятами из охраны вернулся в 21.30. Они сразу же поднялись к себе на девятый этаж. Некоторое время спустя приехал Джеймс Смит — парень, который залез в кабинет Зака. И тоже поднялся на девятый.
По крайней мере Тима с ними не было. И вид у них был не очень-то счастливый.
Чуть позже несколько человек спустились в офис Пижона и начали методично копаться в его бумагах. Это продолжалось несколько часов. Идея перевести на него стрелки уже не казалась мне столь замечательной. Слишком близко к Мод. Надо будет ее предупредить.
В 22.30 поступил сигнал от снифера, повешенного на домашний номер Тима. Он звонил матери. Или не он? Так или иначе, я немного расслабилась. Вероятность, что Тим в безопасности, существенно возросла, хотя на 100 % это будет ясно только завтра, когда он придет на работу.
Придя на работу в среду утром, Мод с легким удивлением обнаружила, что в кабинете ее начальника копаются два молодых человека в безвкусных черных костюмах. Она хотела было вмешаться и потребовать объяснений, но тут один из них показался ей знакомым.
Это был тот самый человек, чью фотографию показывала Тьюринг. Человек по имени Джеймс Смит, якобы работающий в административно-хозяйственном. Тот, что забрался в кабинет Зака.
Осторожней, Мод, сказала она себе, приблизившись к двери и надев на лицо бесстрастную улыбку. Оба молодых человека резко обернулись, потом расслабились, узнав ее. Высокие, хорошо сложенные, излучающие опасность.
— Замечательно! — сказала она. — Вы ведь пришли установить новый компьютер?
— Новый компьютер? — переспросил тот, что не был Джеймсом Смитом.
Хотя второго тоже вряд ли зовут Джеймс Смит, подумала Мод.
— Ну да! Очевидно, поэтому вы и забрали старый, — ответила она, посмотрев поверх очков на пустое место, где еще вчера стоял компьютер Пижона.