Холодно. Я в каком-то стеклянном гробу. Нет же, это медицинская капсула. Не могу пошевелиться, не вижу ничего кроме белых низких бортиков, нашпигованных электроникой. Страшно, но почему? Меня ведь лечат, или нет? Ах да, сломанное оборудование. Мне выставили нехилый счет. Проклятье.
— Кай! — голос Йоланы едва пробивается. — Ты слышишь меня?
— Не ори, люди спят. — глотка пересохла, как Байкал лет пятьдесят назад.
— Кончай ерничать! — всхлипнула моя спутница.
Как оказалось, я мешком свалился в конвульсиях, глаза закатились, а мой истошный вой слышал, наверное, каждый медведь в лесу. Йол испугалась не на шутку. По её «экспертному» мнению, приступов в виртуальности не бывает. Нейроинтерфейс моментально отключает человека, даже с полным слиянием.
— Говорю тебе, это воспоминания. — устало протянул я, лежа на траве чуть дальше от того места, где меня разбило.
— И что ты вспомнил? — не унималась девушка. Глаза её уже не блестели, но я чувствовал, что она до сих пор напугана.
— Да все. Твоя блокировка так себе работает.
— Ну нет. — о! Улыбнулась. — Это невозможно.
— Но это так. — пожал я плечами, садясь и разминая шею. — Давай потом поболтаем. Нам бы ночлег найти или дорогу на худой конец.
— Если звери здесь ведут себя так, как в реальности, то нам нужно побыстрее уходить. — поднялась Йол, озираясь.
— Мертвечина? — блеснул я знаниями.
— Не только. Слышишь?
Насекомых и птиц слышно отлично, ветер едва колышет деревья и кустарники, открытая дверь дома ведьмы скрипит на ржавых петлях. Сумерки сгущаются, а мы черт знает где. За деревьями тьма густая, почти матовая, как космос, только без звезд. Эх, а ведь маленьким я мечтал стать врачом в колониальных экспедициях, но вышел посредственный фармацевт.
— Кай? — отвлекла от мыслей Йол. — Не уснул? Я говорю звуки обычные.
— Ну да, а что такого? Мы же в лесу.
— Балда. — закатила она глаза. — Мы сюда пришли и что услышали?
— Вот же… — до меня дошло.
— Вот-вот! — подняла она указательный палец. — Если старая чем-то отпугивала всю живность, то теперь тем же волкам ничего не помешает прибежать на падаль.
— Или на мой визг. — сглотнул я густую слюну. За один день навоевался вдоволь, хватит.
— Пошли. — хохотнула девушка. — Соберем все полезное и двинем к реке. Там посветлее ночью будет. Или есть идеи?
Я как бы невзначай посмотрел на дом старухи, но тут же отмел безумную мысль. От этого места сильно не по себе. Размявшись, мы нацепили на Йол вещмешок, найденный в чулане дома, подняли мой, забытый в кустах, забили их до отказа всем, что могло пригодиться и просто плохо лежало, вроде каких-то склянок с цветными жидкостями, книг, сушеных пучков травы, и трусцой побежали к реке.
На берегу уже вовсю разошлись насекомые и в большинстве своём светлячки — синие, зеленые, розоватые, нежно-голубые. Они хаотично летали повсюду, освещая зачаровывающий, тонкий мерцающий туман над низиной. Вездесущий гнус забивался под одежду и раздражающе пищал на ухо, не давая сосредоточиться. Быстро разведенный огонь слегка помог уберечься от насекомых, но и отогнал красивых светлячков.
— И что теперь. — задал я вопрос, после того как мы немного успокоились и перестали таращиться на темную стену деревьев.
— Не знаю. Спать нам не обязательно. — тем не менее устало ответила Йол. — Наши нейроприводы работают на износ. Страховочные функции явно отключены.
— То есть…
— Мы не почувствуем ничего, что происходит с нашими настоящими телами. — перебила она, садясь прямо на песок. — С полным слиянием не все так просто.
— Но мозги же устают. — я сел рядом.
— Стимуляторами накачивают. — отмахнулась девушка.
Было тихо. Не могу сказать, что очень, просто ночной лес. Хотя откуда мне знать хоть что-то о «живой» природе. Я родился и вырос в индустриальных районах — повсюду заводы и горы металла, пластика и бетона. Редкие кислородные станции охраняются как военные базы, а именно в них еще присутствует хоть какая-то зелень, пусть и в виде генетически измененных морских водорослей. Земли под ногами у нас не видели уже лет тридцать. Редкие чахлые растения на подоконниках зажиточных трудяг нельзя считать за флору.
Лекции в школе, а после и в университете биохимии немного пролили в свое время свет на познание природы, однако одно дело красочные голограммы, а другое это…