Современные стимуляторы для ежедневного приема еще два поколения назад немного изменили наши тела, вернее мозг и сердце. Еще точнее будет сказать, что нам, как виду, изначально не нужно было много спать. Нервничать да, не полезно априори. В любом случае человеку теперь достаточно четыре — пять часов для нормального отдыха, главное вовремя есть и принимать витамины. Неприятным побочным эффектом стал укороченный срок жизни. Семьдесят лет назад, тогда, кстати, родились мои дедушка с бабушкой, люди с трудом доживали до пятидесяти. Семидесятилетний старик считался долгожителем. Тогда же и появился биотек. Там работали лучшие умы человечества, впрочем, как и сейчас, они создали комплексы витаминов и новые стимуляторы, которые возвращали человека в норму, позволяли меньше спать и больше успевать, средняя продолжительность жизни даже увеличилась до восьмидесяти лет, как было до войны. Все ради того, чтобы успеть больше, жить дольше и ярче. Как будто смерть не придет за нами.
Говорят, гонка со временем началась еще в двухтысячных, а может и раньше. Люди наращивали темп жизни, технологии развивались как сумасшедшие. Третья мировая в две тысячи восемьдесят восьмом стала апофеозом прогресса — климатическое оружие, смертельные патогены, облучение тепловыми орбитальными лазерами, которые превращали целые регионы в микроволновую печь, а затем в выжженную пустыню. Говорят, тогда почти не стреляли, не запускали ракет, высокотехнологичный по тем меркам хаос чуть не сожрал глупых людишек вместе с планетой. Человечество откатилось на полторы сотни лет назад в развитии и восстанавливалось довольно долго. Вот только наш шарик больше не такой голубой и все еще в шрамах.
Странно, как мы только выжили. Я историю не любил, никогда не вдавался в подробности. Знаю только, что тогдашнего президента еще России, а не Средиземной Федерации, как сейчас, свергли свои же военачальники, перевели все ресурсы в режим глухой обороны и стали принимать любых беженцев, заключили мир с Китаем, отдав часть территорий, из-за страха быть банально растоптанными их колоссальной по тем временам «живой» силой.
Тогда никто и подумать не мог, что чудовищная разрушительная война и гонка технологий забудется через каких-то сто лет. Люди снова мало спят, много работают, иногда воюют. Правда, если задуматься, то это происходило всегда. Почему человек такой жадный? Всегда куда-то торопится, хочет большего в кратчайшие сроки, сам не зная ради чего.
— Вопрос философский, но я думаю, все дело в так называемом гене завоевателя. — внезапно произнесла Йолана.
— Я опять в слух думал?
Мы шли вдоль реки, которая все ускорялась, мелела, впереди явственно шумел водопад. Лес поредел, было светло и очень тепло, время около семи утра, я так думаю. Бурлящая на порогах чистая и звонкая вода заглушала пение птиц и шелест листвы. Я снова как на зло ушел в собственные мысли и совершенно не обращал внимания на окружение. Надо собраться.
— Да ты не напрягайся, я смотрю по сторонам. — словно прочитав мои мысли ответила Йол. — Смотри ка. — она указала прямо в сторону водопада, куда мы и шли.
Солнце светило в глаза так ярко, что землю и ту под ногами с трудом можно было разобрать, не говоря уже о каких-то объектах в паре десятков метров впереди. Через слезы и едва сдерживаемый чих я смог разглядеть серую аккуратную кладку моста, что соединял два берега в необычно узком для этой реки месте. Из-за плотных кустов различить что-либо было в двойне тяжелее, но, возможно, благодаря брызгам от воды мостовой камень едва уловимо играл солнечными бликами, что и помогло разглядеть такой желанный признак цивилизации.
Слева, из рощи, петляя, струилась желтоватым пыльным грунтом хорошо утоптанная дорога. Мы двигались по приличной возвышенности, так что все оказалось видно, как на ладони. Обернувшись, я убедился, что мы спускались с очень высокого и протяженного холма. Почти гора.
— Давай-ка не торопиться. — тронула как-то даже неуверенно за плечо Йол. — не будем терять голову.
Я и правда немного ускорил шаг, но вовремя притормозил. Со стороны той части дороги, что была скрыта лесом, послышался равномерный стук чего-то тяжелого. Мы укрылись в ближайших плохоньких кустах и наблюдали. Система заботливо проинформировала значком черного крадущегося человечка с числом «25 %» над показателями здоровья и выносливости. Скрытность активна, эффективность так себе, но это лучше, чем стоять в открытом поле. Из-за поворота показалась голова крупной серой лошади, запряженной в деревянную скрипучую телегу. На козлах сидел не молодой лысеющий мужичок в потрепанном мешковатом плаще цвета баклажана, весь в разноцветных заплатках и прорехах. Возничий жевал соломинку и, казалось, почти спал.
— Йол. — позвал я спутницу шепотом. — А чего мы прячемся?
— Не знаю. — не уверенно ответила она. — А вдруг он испугается нас?
— Ой да брось. Может, подвезет.
Я встал в полный рост и аккуратно вышел из кустов, помахал руками, но мужчина не заметил меня. Тогда я свистнул. Получилось громко и отрывисто, прям залихватски. Бедный возница закашлялся, выплюнул соломинку, натянул поводья. Лошадь глухо захрапела и недовольно ударила передними копытами о дорогу, подняв клубы пыли, остановилась. Мужичок опасливо озирался, потирая сонные глаза.
— Эгей! — крикнул я, махая руками. — Доброе утро!
Возница смотрел на меня, кажется, с ужасом, открыв рот и не выпуская поводья. Я шел к нему не спеша, держа руки ладонями наружу на уровне груди. Удивительно, он и правда испугался, стреляет глазами по сторонам, на телегу косится. В оной, кстати, лежали чем-то туго набитые мешки и пара огромных глиняных горшков.
— Я говорю, доброго вам утра, мил человек! — я улыбался, старался выглядеть дружелюбно.
— Знойное, мать его итить. — откликнулся наконец мужичок, правда, голос его оказался писклявым и дрожащим. Неужели до сих пор страшно? Интересно почему? Я же такой обаяшка!
— Это точно! — я опустил руки. — Вы не подскажите как добраться до ближайшего населенного пункта? Мы с подругой потерялись.
— Населенного? — слегка смутился он. — Деревня нужна что-ли? Так она за мостом вон. Пол часа хода на своих двоих. — он с прищуром посмотрел мне прямо в глаза. — А ты, говоришь, с бабой?
— Бабу в зеркале увидишь, старый. — громкий веселый голос Йол раздался сзади телеги.
— Ик! Окаянная! — вздрогнул возничий и чуть не ударил вожжами. Тем временем Йол совершенно бесцеремонно забралась в телегу.
— Ты купец? — продолжила наседать моя спутница, выбирая местечко поудобнее. Понятно было — до деревни хочет ехать, а не идти.
— Вот же наглая девка. — буркнул мужик. — Я скотовод с пастушьей низины. Молоко да шкуры везу в пограничную. — он немного пожевал губу и посмотрел на меня, мотнув головой в сторону Йол. — Садись давай, не разбойники, вижу, хоть и похожи. Довезу, раз по пути нам.
Расположившись, мы неспешно тронулись. Мужичок молчал, даже казалось, что ему абсолютно плевать на попутчиков. После частых перелетов на аэротакси и в общественных челноках стук копыт и скрип деревянных простецких колес были необычны, да и резкий запах лошади нельзя назвать приятным. Пыль с дороги так и норовит попасть в глаза, качка бередит полупустой желудок… Виртуальный желудок.
— Я, кажется, чувствую… — начал было я, но Йол в обычной своей манере перебила на полуслове.
— Себя живым?
Я только кивнул и снова задумался. Мы преодолели мост пару минут назад, совсем недавно. Впечатление было, будто мы прошли некий обряд, переправились в другой мир, в другую жизнь. Запахи, звуки, ощущения солнца на кожи — это все стало таким пугающе натуральным, что у меня заслезились глаза. Ан нет, это всего лишь пыль.
— Ты тоже это почувствовал? — спросила Йол, не смотря на меня, обняв себя за плечи и немного поежившись.
— Что именно? — решил я не развивать такую сложную тему сейчас.
— Да ничего. Просто как-то не по себе стало.