Айзек уже обыденно соотносил показатели характеристик с возможностями боя с самыми разными противниками, как вдруг услышал тихое пение. Голос словно шел откуда-то сверху, легко звенел, трепетал на высоких нотах и тут же падал в нежный полушепот. Он так и не понял слов той песни. Девушка стояла в дальнем углу обняв метлу и смотрела на маленький пляшущий огонек догорающей свечи на одном из столов.
Он вспомнил Юлию. Она, на его взгляд, являлась хоть и довольно таки симпатичным НПС, но давала субъективно очень простые задания на одной улице. Возможность выполнять её квесты Айзек отмел сразу, так как нуждался в чем-то более динамичном. «Она просила помочь достать ведро из колодца, починить метлу, помочь донести продукты. Простые поручения за симпатичной оболочкой направляют новичков. Классика» — думал тогда парнишка.
Он подошел к ней, как завороженный, хотел что-то сказать, спросить нет ли у нее сейчас заданий, когда она свободна и не против ли сходить куда-нибудь. Не вышло даже представиться. Он стоял в метре от нее и слушал, а сердце колотилось в конвульсии, не давая нормально дышать. Юлия заметила его, замолчала, слегка улыбнулась и скрылась за шторкой на кухне. Айзек простоял так еще черт знает сколько, прежде чем разлогиниться.
На следующий день он выполнил все её задания, получил немного репутации, дюжину восхитительных улыбок и… свидание. Они гуляли вокруг деревни, она много спрашивала его откуда он, на что Айзек как мог отвечал уклончиво. Девушка оказалась ну очень болтливой, всё чирикала о своем отце, глупых старших братьях и о мечте стать странствующим бардом.
Он кичился меткой стрельбой, бесшумным бегом в траве, познаниями в математике, кои были для Юлии чем-то совсем уж диковинным, но она, о чудо, слушала парнишку с упоением. Айзек на самом деле не знал, как себя вести с девушками. Часто терялся, не находя тем, которые, как ему казалось, могли бы больше заинтересовать и разговорить пассию. Запинался или произносил слова с глупыми и смешными ошибками, чем вызывал милый щебечущий смех девушки. Она частенько тепло называла его «глупый Айзек».
Заданий она больше не давала, но стала охотно вечерами после работы гулять два-три часа с Айзеком. Все время, что не уходило на учебу и сон, парень старался проводить в «Достичь горизонта». Он носился как сумасшедший по самым разным мелким заданиям, чтобы расти как лучник, становиться сильнее, но всегда иметь возможность рвануть к Юлии. Что-то древнее, если не сказать животное твердило ему «ты должен быть способен защитить её». От кого или чего он должен защищать Юлию Айзек не понимал, зато четко знал, что это правильно.
После каждой сессии Айзек обдумывал все их диалоги, вел записи о том, что ей нравится и не нравится, составлял схемы будущих разговоров и планы встреч, все для того, чтобы она низа что не потеряла к нему интерес. С другой стороны, он прекрасно понимал, что это ИИ, программа, и нужно быть осторожнее, мягче, проще. Не дай бог, как любил выражаться его друг детства Артем, произойдет сбой, и система её обнулит. В такие моменты Айзек терял над собой контроль и хотел курить, как отец. «Чертова генетика» — сокрушался он.
Парень восхищался ей. Искренне не понимал порой, что она в нем нашла. Возвращался к мыслям о ИИ, о том, что это всего лишь алгоритм, пусть и прокаченный Биотек до запредельного уровня реализма, что любовь к синтетику — это нечто противоестественное или, скорее, противонравственное. В периоды таких дум Айзек терял себя, ходил из угла в угол своей комнаты, трогал разные предметы, без какой-либо цели, бурчал вслух большую часть того, что происходило у него в голове. Со стороны парень казался окончательно спятившим. Как итог — он каждый раз убеждал себя, что просто сошел с ума и раз уж так, то стоит насладиться собственным безумием по полной, и снова нырял к Юлии.
Все когда-нибудь заканчивается — учеба в школе, странные подростковые увлечения, тяга к познанию нового, любовь, жизнь. Что-то раньше, что-то почти никогда. За неделю до конца работы демоверсии «Достичь горизонта» Айзек осознал страшную для себя вещь — Юлия, как и все НПС, как и весь этот гребаный виртуальный мир обнулится, сотрется, уйдет в небытие. В тот день он был в панике от этого неожиданного осознания и даже не залогинился, чтобы снова увидеться с девушкой. Парень пытался влезть в код игры, искал пути подключиться к основным информационным шинам Биотек, лишь бы раздобыть алгоритм любимой. Да, именно в тот день он понял, что любит Юлию. Удивительно, как всего лишь одна возможность навсегда потерять свою любовь меняет человека, придает ему сил и дерзости, вместе с тем тихонько, почти незаметно, разрушая.
Логинов старший, зная пристрастия сына ко всякого рода хакерским проделкам, боялся, что маленький засранец когда-нибудь может перейти черту, по сему потрудился несколько лет назад установить особые отслеживающие программы в абсолютно каждое электронное устройство в их доме. Исключением не стали так же все места в городе, где сын мог тайком выйти в сеть. Конечно же Абрам сразу же узнал о подозрительной активности Айзека и сам поспешил к нему на разговор.
Логинов младший не стал юлить и сбивчиво, но вполне доходчиво, объяснил отцу, что происходит. Попросил помощи. Абрам удивился, но тут же дал обещание добыть необходимую информацию для сына, и слово свое сдержал. Айзек не сомневался, но все равно очень нервничал все эти дни.
Парень на следующий день с тяжелым сердцем и мокрыми глазами (хоть в VR и нельзя плакать по-настоящему) рассказал Юлии о своем якобы отбытии, о невозможности это изменить и своём желании побыть вместе еще немного. Тогда необходимо было сказать о своих чувствах, быть искренним, но он не смог. Вышло отчасти даже сухо. Девушку не устроил такой поворот событий, и она обиделась, требовала все объяснить, просила взять с собой.
Айзек в отчаянии повторял снова и снова одно и тоже. Не мог иначе, не умел. Молодые договорились встречаться только поздними вечерами у окна дома Юлии. Она не могла его видеть. Очевидно, хотела, но более не могла. Постой кто-нибудь рядом с ними в одну из таких встреч, он незамедлительно бы ощутил невыносимою боль и пустоту.
Они почти не говорили, украдкой касаясь пальцев друг друга через тонкую занавеску. Айзек пытался обнадежить девушку тем, что есть и другие жизни, другие миры, что она точно будет там, а он обязательно найдет её. Юлия не могла поверить. Она перестала петь ему. В городке поговаривали, что журчания её чудесного голоса не слышат вот уже неделю. Тогда Айзек спел сам.
Это было ужасно, но девушка улыбнулась, немного ожила, расправила плечи. В их предпоследнюю встречу Юлия снова говорила много, Айзек не перебивал, хоть и считал невозможными такие изречения от программы. Тогда он впервые вспомнил о том, что она не настоящая.
— Глупый Айзек. — тихонько говорила она севшим голосом, полуобернувшись в открытое окно. — Милый, я бы научила тебя, но это все бессмысленно. Мы могли бы быть так счастливы, увы. Нет других жизней, Айзек, это миф. Боги тоже миф. Я миф и весь этот проклятый мир. Ты тоже, Айзек. Ты дымка, окутавшая эту корзинку мифов, как кошка обнимает своих спящих котят. Но котята уйдут своими путями, пойми. Этого не изменить. Не пытайся, прошу тебя, глупый Айзек, изменить реальность. Ты ведь не отсюда. Я знаю о вас, странниках, немного, но достаточно, чтобы многое понять. Сложная математика здесь не нужна, дорогой мой Айзек. И ты… Ты прости меня. Прости, что не могу отпустить, что не могу помочь отпустить себя. Мы как в ловушке сна. — она отвернулась, спрыгнула с подоконника и почти неслышно добавила, уходя в тьму дома. — Сможем ли проснуться?
21-е декабря 2268 г. Квартира Логиновых. Раннее утро.
— Все готово. — дрожащим хриплым голосом повторял Айзек. — Вот оно, вот же. Я найду, точно найду, а если и не найду… — парень нехорошо засмеялся. — Тогда… Тогда сделаю сам!
В полутьме комнаты был виден лишь темный сгорбленный силуэт мальчика на фоне нескольких мониторов и гало окон его рабочего места за небольшим многофункциональным столом. Повсюду валялись обертки от различных снеков, сомнительного качества, пустые смятые банки энергетиков, а по левую руку от нервно вздрагивающего от явной передозировки Айзека лежал блистер с одним единственным крупным пустым гнездом — мощнейший стимулятор мозговой активности.