В общем-то, варианты взаимодействия со мной на этом кончаются. Убить или отговорить. Третьего не дано. В чьих интересах было говорить, что ша-эна перейдет в того, от чьей руки я погибну? Считается, что так эта сущность выбирает лучшего носителя. И на что надеются эти самые потенциальные носители?.. Без малого пару месяцев побыть всемогущим, а дальше? Клянусь Небесами, я не понимаю этот мир.
Где же Горн? Может, Сарпий, уходя от очередного столба пламени, свернул не туда? Но нет - вот он, прозрачный силуэт Пика Неиссякаемости. Времени прошло немало, пора бы долине подойти к концу. Но не видать ни города, ни следов человеческой деятельности, ни вообще чего-либо дальше пятнадцати метров. Воспаленные глаза слезились, все вокруг расплывалось и терялось в жарком мареве. Яркие вспышки огня мешали, мир утопал в красных пятнах. Сарпий успевал проморгаться, но возникал очередной столб и...
И так беспрерывно...
2
Город основали сразу же после того, как наладилась добыча железной руды. Почуяв новый денежный виток, сюда стали стекаться толпы людей с разных концов Тиэльмы. Кто-то приходил на своих двоих, не имея ничего, кроме прямых рук и умений, другие ковыляли, везя груженную заготовками и инструментом телегу, третьи не жалели лошадей, которые тащили прицепы, доверху набитые собственным материалом. Не все хотели заниматься именно добычей и последующей продажей руды, ибо не каждому хватало денег на оплату людского труда, на организацию непрерывного процесса и на прочие премудрости организации. Обустраиваясь в Горне, простые люди экономили на кузнице или плавильне: они выбирали себе место, откуда регулярно било пламя - такие места горнцы звали
источником
, - вбивали рядом с ним металлическую табличку со своим именем и адресом, тем самым закрепляя за собой рабочее место. Одним из главных показателей мастерства и искусности кузнецов являлись эти самые таблички - чем ажурнее и профессиональнее они исполнены, тем больше шансов быть замеченным потенциальным клиентом. Сколько же видов табличек Сарпий перевидал на подступах к городу!
Предприимчивые люди из Суховея, что за перевалом восточнее Горна, проложили тайные тропки, по которым сплавляли горнцам на переплавку материалы и старое оружие, продавая за полцены. Выручка была не такой большой, зато обязательно находился тот, кто покупал, а если бы вдруг началась война, то, по договоренности между городами, жители Горна снабдили бы Суховей товаром со значительными скидками, ибо последнего имелось в избытке - успевай покупать.
Это и пугало Сарпия. На его глазах куда-то в горы отправились два каравана - семь сцепленных деревянных контейнеров, до отказа набитых оружием. Из-под наброшенного сверху полога выглядывали мечи и топоры. Утащили это добро две упряжки по пять лошадей, и, судя по привязанным в стойле двум пятеркам, готовилась новая партия.
"Уж не по мою ли душу? Неужели теперь ожидать атаки еще и от суховейцев? Надо спешить, а то ведь нагонят".
3
Переписчик шел по городку и давался диву. Везде небрежно валялось оружие, у стен домов высились груды заготовок и прочий металлолом, приготовленный на переплавку. Бурная деятельность пронзила Горн: все куда-то ходили, что-то обсуждали, трясли бумагами и обязательно шушукались за спиной Сарпия. Люди здесь обитали крепкие, и даже проходящие мимо бабы могли похвастаться завидной мускулатурой. Переписчик запомнил грязь, забившуюся в глубокие складки жестких лиц - будто каждого награждали своим узором. Чумазые дети выглядели старше своих лет, а их игрушки были сделаны вовсе не из дерева или глины. Зачастую они вытаскивались из нагроможденных куч железа. Сарпий думал, что ему не хватит сил пройти город - слишком жарко здесь было. Стены, дороги, крыши - все пропиталось маревом, сажей и пылью.