Ее следует отвергнуть вместе со всеми прочими имперскими схемами. Прежде чем я объяснюсь, хочу подчеркнуть, что и меня волнует возможность достижение мира между народами. Пророки Израиля провозгласили мир между народами идеалом еще при зарождении наших политических традиций, и мы всегда признаем, что, если спор может быть разрешен мирным путем, обращение к кровопролитию следует рассматриваться как ужасное зло. Как бы то ни было, в мире, описанном пророками, народы будут "приносить свои споры в Иерусалим" для разрешения. Но это отличается от объединенного федеративного государства, способного силой принудительно навязывать свои решения. Это, по сути, две совершенно разные программы будущего для человечества, отражающие стремление достичь двух разных форм политического порядка:
A. Добровольное судебное разбирательство. Народы, находящиеся в конфликте, выбирают, следует ли обращаться по спорному вопросу в суд. Решение, следует ли выполнять постановление судьи или органа, выносящего судебное заключение, остается в руках самих независимых государств.
B. Обязательное судебное разбирательство. Государства вынуждены представлять спорный вопрос для судебного решения должностным лицам объединенного федеративного государства. Исполнение этого решения также осуществляется агентами международного федерального государства.
Условия, описанные в этих двух сценариях, отражают две различные формы политического порядка, с которыми мы уже знакомы: в сценарии А добровольное разрешение споров происходит в системе независимых национальных государств. Говоря о независимости государств, мы имеем в виду именно то, что нет международного органа, заставляющего их передать спор для вынесения судебного решения, и никто не может заставить их соблюдать постановление суда, если они этого не захотят. Напротив, в соответствии со сценарием B судебное разбирательство происходит принудительно именно потому, что существует международная власть, способная разрешать споры между нациями, желают они того или нет. Как раз это и является определяющей характеристикой имперского политического порядка. Пусть субъекты конфликта называются "государствами", они, тем не менее, не являются независимыми и самоопределяющимися. Они не могут выбирать, будет ли данный вопрос изъят у них и передан международному федеральному правительству, ибо право такого решения является прерогативой международного органа. Точно так же они не могут выбрать кем и когда будет решаться этот вопрос, ибо и это зависит от международного правительства. У них также нет выбора в отношении того, следует ли исполнять решение, принятое международным правительством, поскольку оно будет навязано им силой в случае необходимости - опять же в соответствии с решением, которое полностью находится в руках международного федерального правительства. Таким образом, выбор между этими двумя сценариями неизбежно является выбором между имперским строем и системой независимых национальных государств. Тот факт, что философы и государственные деятели предпочитают, для видимости, ссылаться на альтернативу B как на "федерацию независимых народов", а не на имперское государство, не влияет на сущность предлагаемого. Решения о том, как государства-члены будут вести свои собственные дела, будут приниматься на уровне имперского государства.
Как уже сказано, сторонники международной федерации утверждают, что национальное государство сохранит свободу во всех вопросах, кроме войны и мира. Они объясняют, что федерация будет управляться согласно написанному уставу - обязательному документу, перечисляющему вопросы, в которые международная федерация имеет право вмешиваться, оставляя остальную часть правительственных полномочий в руках государств-членов на легальной основе. Однако предположение, что федеральное правительство может быть ограничено каким-то образом, дабы оно вмешивалось только в определенные предписанные вопросы, является ложным. Это можно понять, как путем анализа самого принципа, так и на примере исторической практики федеральных институтов.
В качестве теоретического анализа, предположим, что государство подает жалобу (или иск) в международное федеральное правительство касательно политики или действий соседнего государства. Жалоба может быть связана с созданием военных баз на ее границах или быстрым наращиванием вооруженных сил и военной промышленности соседнего государства. Или, возможно, речь идет о подавлении соседним государством определенных национальных меньшинств или религиозных сект, неоднократно просивших помощь извне. Или государство-истец видит ущерб для себя в экономической деятельности своего соседа, или в поощрении нелегальной иммиграции через свою границу, или в росте наркокартелей или террористических организаций по другую сторону границы. Или в чрезмерном использовании или уничтожении общего бассейна водосбора или иных совместно разделяемых ресурсов. Или во вмешательстве в свои выборы или внутреннюю политику. Или в шпионаже, убийстве, или общественных беспорядках, спровоцированных, по его мнению, соседом. Или в том, что оно считает враждебной пропагандой соседских СМИ и школах. Другими словами, практически любые значительные действия и политика одного государства могут стать мотивом для военных действий, или, по крайней мере, надуманным предлогом для военных действий. И вот, наконец, после нескольких месяцев или лет неудачных попыток разрешить этот вопрос путем договоренности, взяток или угроз правительство государства-истца на грани силового решения вопроса обращается в федеральное учреждение с целью принятия решения, способного предотвратить войну. Кто определит, стоит ли жалоба рассмотрения должностными лицами международной федерации? Кто определит, оправдывает ли жалоба вмешательство международной федерации в соответствии с ее уставом? И если федерация вмешивается в спор, кто будет определять, какая сторона права? Кто будет определять, какие средства правовой защиты необходимы для прекращения спора? И если одна или обе стороны откажутся принять решение федерации, кто будет применять средства правовой защиты посредством принуждения или военных действий?