Акциос добрался до лавки дяди, как раз когда Марта вернулась из города. Они вдвоем прошли мимо расставленных коек и поднялись по узкой лестнице в комнату на втором этаже.
– Как ты, мой дорогой? – спросила Марта, ласково поглаживая сына по голове.
Акциос, вздохнув, пожал плечами. Мать приобняла его.
– Акси, сегодня я отправлюсь в Стримвиль вместе с охотниками, – сказала она. – Рамус сообщил, что сейчас деревне ничего не угрожает. Мы приведем всё в порядок, чтобы остальные смогли наконец вернуться домой. Я стану старостой, мне следовало бы давно с этим смириться. Но Джона не заменить…
– А я? Я пойду с тобой, – заявил Акциос, тут же поймав встревоженный взгляд матери.
– Нет, милый, – Марта покачала головой. – Лучше останься здесь.
– Почему? Мы же семья, – растерянно проговорил Акциос.
– В Стримвиль тебе лучше вообще не возвращаться, – с горечью ответила она.
– Но, мама…
– Акси, может, послушаешь меня хоть в этот раз? – сказала Марта тоном, не терпящим пререканий.
– Хорошо, – наконец смиренно произнес он.
– И еще, отец сделал для тебя подарок.
Акциос посмотрел по сторонам.
– Подарок?
– Он ждет тебя в лавке Рея – кожевника. Мы ему шкуры продавали, – объяснила Марта. – Должно быть, это какая-то вещь из кожи вепря, которого ты убил. Джон отдал ее Рею полгода назад.
Акциос помнил ту лавку. До поступления в Академию они несколько раз останавливались около нее, когда приезжали в Скайленд продавать персики. Он с грустью посмотрел на маму и сказал:
– Я скучаю по нему.
– Я тоже, милый. Нам всем его не хватает.
Вскоре Марта отправилась в путь. Акциос скрепя сердце проводил ее, затем устремился в лавку Рея. Большинство лавок в городе продолжали работать даже во время раскола, и эта не была исключением.
Светлое помещение наполнял запах новых кожаных изделий. Товары висели на крючках вдоль стены, лежали в наполненных доверху ящиках, красовались на манекенах. Акциос прошел мимо полок с материалами разного цвета и текстуры, стеллажей с мелкими вещицами и подошел к пустому прилавку.
– Есть тут кто-нибудь? – позвал он.
Через несколько секунд черная шторка за прилавком отдернулась, и из задней комнаты вышел человек в неряшливой одежде и кожаном фартуке. Он суетливо положил в ящик на полу большие ножницы, чуть поржавевшие по краям, отряхнул ладони и спросил, проведя рукой по коричневым усам:
– Чем могу помочь, юноша? – кожевник оглядел Акциоса и добавил: – Сразу скажу, студентам академии скидок не делаю, я всегда продаю товары по самой доступной цене.
– Вы Рей? – уточнил Акциос.
– Он самый.
– Я Акциос из Стримвиля, сын Джона. Пришел забрать его заказ.
– Ах да, Джон. – Рей оперся на прилавок руками, густо покрытыми волосами, и прищурился. – Твоя вещь давно готова, но у нас был другой уговор. Передай Джону, пусть лично явится. И побыстрее, надо срочно обсудить новые условия нашей работы. Обстоятельства изменились, сам понимаешь.
Кожевник развел руками. Его взгляд сделался надменным и хитрым, как будто раскол его вовсе не тревожил.
– Это невозможно, – коротко ответил Акциос.
– Отчего же?
– Отец… Он погиб.
Рей на мгновение замер, плюнул и почти беззвучно выругался.
– Значит, придется вести дела с Рамусом, – пробубнил он себе под нос и почесал затылок. – А Рамус-то жив?
Акциос раздраженно сжал кулаки и заговорил громче:
– Жив! Но все охотники сейчас заняты, приводят в порядок деревню. Вы отдадите то, что принадлежит отцу, или нет?
Рей нахмурился, но, махнув рукой, подошел к стеллажу и принялся что-то искать на нижних полках, продолжая браниться. Пока кожевник рылся в своих запасах, Акциос разглядывал товары. В основном в лавке продавалась кожаная броня. Манекены, выставленные ровными рядами вдоль стен, так и притягивали взгляд, особенно черные доспехи у витрины. Сразу было видно, что над ними трудился мастер, знающий свое дело.
– Вот он. – Рей вытащил сверток и протянул его Акциосу, а сам взял ржавые ножницы, вознамерившись вновь скрыться в мастерской за шторкой.
Акциос его остановил.
– Подождите, – сказал он в недоумении. – Это точно заказ моего отца?
В свертке оказался наруч из плотной черной кожи, местами покрытый чешуйками. Акциос хорошо помнил каждый подарок от Джона. Если дарил самодельный лук, то он был ничуть не хуже охотничьего. Если Марта хотела накидку или плащ, Джон привозил ей лучшие изделия, которые мог купить. Отец всегда старался, чтобы подарок удивил и запомнился. А сейчас оставил кожаный наруч, который даже не светился от вложенной духовной энергии?