-Руди... — вымолвил Невилл. — Ты что говоришь?
-Правду, — ответил тот, подойдя к матери. — А слышать ее далеко не всегда легко и приятно. Посмотри на меня внимательно, Невилл Лонгботтом. И на моих родителей.
Тот взглянул и оторопел.
-С минуты на минуту тут будут авроры, — сказал Руди. — Нам пора. Прощай, Невилл. Может быть, ты когда-нибудь и услышишь о Рудольфе Лестрейндж...
-И о Поттере-Блэке! — не выдержал Сириус, перекинувшись человеком. — Валим, братцы!..
-Лакки, Тесси, давайте!
*
-Но зачем она это сделала? Сын, невестка, внук...
-Она любила мужа больше, чем кого бы то ни было, — сказала Джейн Сент-Джон, глядя на закат над морем. — И ради его памяти решила уничтожить тех, кто его убил. Только он погиб быстро, а они умирали годами... должно быть, это показалось ей достойной карой.
-Должно быть, — согласилась Беллатрикс Лестрейндж. — А она теперь?..
-В Мунго, — ответила Нарцисса Малфой, разливая чай. — В той же палате, в которой содержались ее сын с невесткой. Алиса, кстати, полностью пришла в себя, хотя, конечно, выпавшие из жизни годы так просто не вернуть... Фрэнку хуже, но он хотя бы начал узнавать окружающих. Кстати, где наши мужчины?
-Разговаривают о вечном, — фыркнула Беллатрикс. — То есть о делах. Вон там, на балконе.
-Кроме Сириуса, он с детьми строит песчаный замок, — добавила Нарцисса и улыбнулась. — Он так трогательно не умеет вести себя с Гарри...
-Рабастан еще более трогательно не умеет вести себя с Лизой, — вздохнула Джейн и пригорюнилась. — Спасибо, у него голова на плечах есть!
-У кого?! — переглянувшись, спросили сестры Блэк.
-У Рабастана... Такой несчастливый парень, — сказала Джейн без тени улыбки. — Ну да ничего, образуется помаленьку! Где моя чашка? Спасибо...
А в тени утеса Драко спросил Руди:
-Теперь все в порядке?
-Кто его знает, — ответил тот, прикрыв глаза. — Мы живы, а это главное.
-Ну да, — улыбнулся тот. — А прочие проблемы будем решать по мере их поступления, верно?
-Абсолютно.
-Руди, давай наперегонки вон до того утеса! — Драко вскочил.
-А давай! — ответил тот и крикнул прочим: — Эй, вы с нами?
-Да! — отозвались те, и компания дружно нырнула в прибой.
Для этого времени года вода была еще достаточно теплой, да и солнце пригревало.
-Хорошо! — сказал Руди и помог сестре взобраться на утес.
Бдительная ворона сделала над ними круг, каркнула и улетела разбираться с чайками — те вели себя совершенно непозволительно!
-Руди, — произнес вдруг Рабастан, выбравшись из воды и прервав спор с Сириусом о том, кто первым дотронулся до камня, — я давно хочу тебе сказать, да как-то к слову не приходится... Я горжусь тем, что у меня такой племянник. Сам я — то еще барахло, но, знаешь, приятно знать — род не угаснет. Я-то вряд ли сподоблюсь обзавестись семейством и детишками, а у тебя еще все впереди. И ты куда лучше меня.
-Я стараюсь не посрамить своих родителей, — серьезно ответил Руди.
-Которых? — не удержавшись, поддел Драко.
-Всех, — без тени улыбки сказал тот.
-Ты достойный сын, — негромко произнес Рабастан, потом встряхнулся, сгреб Лизу и с воплем «кто последний до берега — тот девчонка!» рухнул в море.
-Учитывая, что девочка у нас в компании только одна, — сказал Руди, поднимаясь, — и ее отбуксирует к берегу дядя, то нам с тобой надо подняпрячься, не то с него станется нам бантики повязать. Поплыли?
-Ага, — улыбнулся Драко и нырнул одновременно с кузеном.
«Интересно, — подумал он по пути, — а папа считает меня достойным сыном?»
Руди сказал бы ему — «возьми да спроси», но Драко лучше знал своего отца и понимал, что правды тот не скажет.
«Ну что ж, — философски подумал Малфой-младший, выползая на пляж и падая без сил, — я могу хотя бы поступать, как Руди. Делать, что должен. А там... будь что будет!»
-Ты девчонка, — сказал ему Сириус, радостно осклабясь.
-Дядя... — вежливо ответил Драко, приняв позу морской звезды. — Идите вы в задницу!
-Я его этому не учил, — произнес Руди.
-От меня нахватался, — серьезно заявила Лиза. — Точно-точно!
-Или от меня, — вставил Гарри.
-Эй, вы чай пить будете? — окликнули с террасы. — Тут пирожные привезли и фрукты...
-Конечно, будем! — ответил за всех Руди. — Мы уже идем, только обсохнем немножко!
Он повернулся и взглянул на солнце над морем — оно медленно клонилось к закату.
«Да, знаю, я могу умереть в любую минуту, — подумал Рудольф Сент-Джон, урожденный Лестрейндж. — Но я постараюсь сделать это достойно.»