Описать ли тебе его чистосердечно? ты знаешь что я в таких случаях весьма искусна. Однако ж на перед надобно мне рассмотреть его пристальнее и собраться с мыслями; ибо не известно еще, что может в перед случиться; потому что дело сие идет так ревностно и поспешно; и ты не в силах противиться чинимым тебе усилиям.
Но как ты требует во всем моего совета, то дай мне на перед знать сама, что ты думаешь о их с тобою поступках. Между тем позволь мне сделать участницею твоих писем мою двоюродную сестру, которая будучи теперь в островку своем Вигте, умирает от нетерпеливости их видеть; сим сделаешь ты мне и ей чрезвычайное удовольствие. Знай, что дружба подобная нашей, не терпит никакой сокровенности. Ты можешь полагаться твердо на нашу верность и беспристрастность; когда в том сомневаешься, то тем нас обижаешь несказанно. Ибо не требуешь ли и ты сама моих советов? И так надлежит чинить оправдание твоих друзей, ежели то будет можно. Посмотрим, можно ли согласить их выбор с разумом и рассудком. Зная коротко всю твою фамилию, не могу надивиться, каким образом твоя мать и тетка Гервей могли согласиться с прочими. Другие твои родственники ни мало меня не удивляют.
Ты спрашиваешь: для чего брат твой не вступает в супружество прежде тебя? Я скажу тебе тому причину. Вспыльчивой его и высокомерной нрав столько всем известен, что не смотря на все его имение и богатство, также и будущие знатные надежды, ни одна женщина не согласится соответствовать его исканиям. Позволь сказать, любезная приятельница! что сии приобретения придали ему гораздо больше гордости, нежели славы. В глазах моих он несноснейшее творение из всех мною известных. Грубый твой с ним поступок я хвалю, потому что всегда нахожу удовольствие приводить в досаду и усмирять дерзостных гордецов и нахалов.
Равным образом хочешь ты знать; для чего не выдают на перед твою сестру? Я тебе скажу в ответ: во-первых, для того, что хочет она выйти за богача; а во вторых, что имеет у себя младшую сестру. Сделай милость, скажи мне, какой бы богатой человек захотел подумать о старшей сестре; когда можно свататься на младшей.
Знай, любезная приятельница, что ваше богатство не допускает вас быть благополучным. Всякой из вас следуя обыкновенным правилам вашей фамилии должен жениться для того, чтобы быть еще богатее. Но пусть они волнуются, ссорятся, заботятся, печалятся и бесятся сколько хотят; оставь их удивляться тому; богатство их не составляет им никакого благополучия, они собирают оное во всю жизнь свою хватая, где только можно с великою жадностью до самой смерти.
Еще раз прошу тебя, любезная приятельница! дай мне знать, сколько тебе известно, о побуждающих их к тому причинах; по сему и я могу подать тебе гораздо больше сведения, нежели от тебя ожидаю. Тетка твоя Гервей, говоришь ты, от тебя их не сокрыла. Но для чего ж я должна то от тебя требовать усильно, когда ты сама принуждаешь меня сказать тебе о том мое мнение?
Когда они хотят противиться нашей переписке, то сему я никак не удивляюсь, и нимало их за то не порочу. Из того заключаю я, что чувствуют они свою глупость; а если то им известно, то боятся они подвергнуть оную суждению другого.
Весьма я рада, что ты нашла средство продолжать нашу переписку. На сие согласна я со всею охотою, а особливо если первые опыты будут удачны, то досадно мне будет только относительно одной тебя.
Слышали мы, что во время твоего прибытия произошла в фамилии твоей некоторая размолвка, и что г. Сольмс учинил вам одно посещение с надеянием успеха. Но я судила, что требования его будут клониться к Арабелле. В самом деле считаю я ее изрядною для его четою. Вот, думала я в себе, в чем состоит все таинство, и любезную мою приятельницу отозвали единственно для того, чтобы делать сестре своей в свадебных приготовлениях вспомоществование. Ах! говорила я моей матери; какую будет делать в церкви прекрасную фигуру сей человек в желтоволосом своем парике с небольшими пуклями, стоя подле девицы Арабеллы?
Невеста, по мнению моей матери, должна быть против жениха гораздо пригожее. И какой бы мог быть для ее выбор лучше и удачнее?
Сказано также нам, что ты не принимаешь никаких посещений. Сие приписывала я ничему иному как тому, что не хотят того, чтобы свадебные приуготовления твоей сестры были всем известны. Девица Лоид и девица Виддульф спрашивали меня, не знаю ли я, для чего тебя не было в церкви в первое воскресенье после твоего приезда. Я тотчас поняла тому самую ту причину, о которой думаешь и ты; то есть, что боятся того, чтобы не случился там Ловелас и не вздумал проводить тебя домой.