Однако ж в нынешнем положении вещей ни чем тебя опорочивать не можно. Правда, что переписка твоя отвращала по сие время великие бедствия. Те же самые причины должны побуждать тебя продолжать оную по ныне. Коловратная судьбина влечет тебя против твоей склонности. Однако ж с такими похвальными намерениями на конец привычка сокроет от глаз твоих все то, что тебя теперь устрашает и обратится в склонность.
Рассматривая сие подробно, признаюсь тебе, что в сем примечаю я начало любви. Не пугайся ни как любезная приятельница; любовник твой имеет в себе довольно естественной философии, и дал тебе разуметь, что любовь простирает глубочайшие свои коренья в наитвердейшие души. По чести Ловелас человек любви достойной, и если бы не доставало ему… Но не хочу приводить тебя в стыд, при чтении сих строк моего письма. Нет, нет, то для меня будет чрезвычайно досадно. Однако ж любезной друг, не чувствуешь ли ты что сердце твое трепещет. если я то угадываю, то не стыдись в том признаться; сие происходит не от чего иного, как от великодушия.
Прощай милая моя приятельница, и любезнейшей друг! Старайся поспешить отправить посланного, дабы я могла узнать скорее, что ты меня прощаешь.
Анна Гове.
ПИСЬМО XI.
в вечеру 1 марта.
Письмо твое, любезная Гове, привело меня в немалое замешательство. Читая его, говорила я сама в себе, что ни как бы не думала того, чтобы должно мне было остерегаться критики писавши к искреннейшей моей приятельнице и подруге. Но потом собравшись с мыслями увидела в нем одни только твои острые и замысловатые шутки; однако ж быть так; последуя твоему совету начну рассматривать сама себя подробно.
Не вижу я в лице моем ни малейшей краски, и не чувствую в сердце никакого трепетания; по чему и не могу понять, чем могла заслужить твои надо мною насмешки.
Однако ж на конец не уже ли не возможно беспристрастному человеку сказать, что некоторые люди кажутся ему предпочтительнее прочих? Не уже ли может то почесться преступлением, когда дают преимущество таким людям, которые получив от чьих нибудь родственников чувствительнейшую обиду, удерживают справедливой свой гнев жертвуя оным той особе? Например: не уже ли не позволяется мне сказать, что г. Ловелас гораздо предпочтительнее г. Сольмса, и что я даю ему в том преимущество? я думаю что сие можно сказать всегда, не опасаясь ни мало чтобы то могло быть почтено любовью.
Ни за что в свете не хочу я иметь к нему то, что может назваться любовью; во-первых, для того, что весьма дурное имею мнение о его нраве и поступках, и почитаю великою ошибкою всей нашей фамилии кроме моего брата, что позволено ему было к нам ездить лаская себя некоторыми надеждами. Во вторых, по тому что почитаю его человеком тщеславным, могущим возгордиться победивши чье нибудь сердце. В третьих, все его старания и почтительности имеют в себе некоторой вид высокомерия; как будто бы цена услуг его была равномерна сердцу женщины. Одним словом, во многих случаях заметила я в нем человека суетного и высокомерного; приметила в нем учтивость принужденную и лживую; ласковость и благосклонность его к посторонним служителям притворна, и он кажется мне против своих служителей вспыльчивым и нетерпеливым.
Нет, любезная приятельница! сей человек со всем не по моему вкусу. Против его имею я многие великие и неопровергаемые возражения; сердце мое не имеет в нем ни малейшего участия. Ежели я когда и краснею – то сие происходит от того, что досадую сама на себя что подала повод так о себе думать. Не должно ни когда чувствие благодарности почитать любовью. Весьма мне досадно, что ты имеешь обо мне такие мысли; если бы я по несчастью приметила в себе, что то любовь, то клянусь по чести, что не преминула бы тебя о том уведомить.
Ты приказываешь мне отписать к тебе немедленно не досадна ли для меня твоя шутка. Теперь спешу я тебя удовольствовать; а в будущем уже письме уведомлю тебя, какие причины побуждают моих родственников принимать с такою горячностью сторону г. Сольмса. И так будь уверена, любезной друг, что я в сердце моем не имею ни чего против тебя вредного и предосудительного; но напротив того горю к тебе нежнейшим дружеством, привязанностью и благодарностью. если ты приметишь в поступках моих какие ошибки, то прошу тебя дружески меня в том уведомить; ибо я желаю, чтобы все поведение мое было беспорочно, и ни в чем бы меня упрекать было не можно. В моих летах и при моей слабости избежать того почти не возможно, если любезная моя приятельница не будет стараться исправлять меня в моих проступках.