Хотя разговор сей был для меня очень не противен, и я видела в нем довольное великодушие; однако ж не чувствовала в себе ни трепетания сердца, ни в лице краски. Не могла только удержаться от того, чтобы не сказать самой в себе внутренне: если небо бы назначило его для меня, то он не противился бы многим вещам, в которых я нахожу удовольствие. Притом могу сказать также: какая жалость, что такой человек не может быть совершенно добрым во обще для всякого?
Извини мое в таком случае отступление от настоящего описания.
По словам тетки моей, дядя мой прибавил еще к своим словам, что,,сверх родового его имения находится он еще наследником многих зажиточных и богатых имуществ; что во время условия о племяннице его Арабелле Милорд М*** изъяснялся о том, что намерен был учинить в свою пользу сам и обе его сестры, дабы привести его в состояние поддержать его звание, которое смертью Милорда долженствовало уничтожиться, но которое обещали ему доставить, или еще и того знатнее, а именно самое то, которое имел отец обеих сих госпож, и которое за несколько тому времени пресеклось за неимением наследников мужского пола. Для сей самой причины и желали нетерпеливо его женить; наша же фамилия казалась довольно сильною для составления сих трех знатнейших домов. Он признавался без затруднения, что желал бы сего союза тем более, по тому что с породою и богатством г. Ловеласа казалось ему, что племянница его Кларисса увидит себя некогда супругою Великобританского вельможи.,,
Дядя мой Юлий по видимому не противореча мыслям своего брата говорил:,,Что относительно союза с г. Ловеласом видит он только одно затруднение, по причине его нрава и поступков; тем наипаче что отец мой мог учинить все желаемые им выгоды как Белле, так и моему брату; также что брат мой имеет теперь в обладании довольное имение, доставшееся ему по завещанию от крестной матери его Ловелль.,,
если бы имела я прежде все сии сведения, то не столько бы удивлялась различным обстоятельствам относительно поступок со мною моего брата и сестры, и приняла бы лучшую и большую осторожность.
Ты легко можешь себе представить, какое сии слова в брате моем сделали впечатление. Он тем не был доволен, что оба его старика говорили ему такие речи.
С первых своих лет нашел он способ заставить себя бояться и как будто бы почитать всю свою фамилию, относительно пылкого своего нрава. Сам отец мой способствовал тому очень много потачкою, по тому что он у него один сын, и подпора всей фамилии. Между тем не думает он исправить в себе сей порок ни мало.
Посмотри, любезная сестра, сказал он тогда Белле страстным голосом не смотря на присутствие моих дядей; посмотри, в каком мы состоянии. Надлежит нам быть весьма осторожным. Небольшое молчание может нам доставить немалые выгоды как в сердце наших дядей, так и у нашего деда.
От сего самого времени могу я соображая все обстоятельства видеть очень ясно, что брат мой и сестра обходятся со мною иногда как с таким человеком, которой обходится со всем по их желанию, а иногда как с подлою тварью, преданною общему им злодею. Вижу также и то, что и согласие их происходит единственно от взаимной их выгоды, для которой стараются они употребить все силы чтобы разорвать, тот союз, которой с намерениями их ни как не согласен.
Но каким образом могут они надеяться в том успеха, после объявления обеих моих дедей?
Брат мой нашел к тому средство, сестра моя видит не иначе как его глазами. Согласие сие произвело тотчас раздор в нашей фамилии. Г. Ловелас принимаем был от часу холоднее. Но как он не мог сносить грубых их и презрительных видов, то и дошло дело до личных язвительностей; а на конец произошла и несчастная та встреча. Теперь предприняли они оспаривать у меня наследство моего деда; а я не пользуясь нимало выгодами данной мне независимости, должна зависеть от воли моего отца, которому известно гораздо лучше, что для меня полезно. Вот что теперь говорит вся наша фамилия.