В разодранном своем письме любезная моя упоминает токмо о двух стах фунтов стерлингов на ежегодное свое содержание. Я ее просил, чтоб определила гораздо большую сумму. Она мне сказала, что согласна взять три ста: я опасаясь, подать подозрения дальнейшими представлениями, сказал, что надлежит взять пять сот, со всеми теми недоимками, кои находятся в руках ее родителя, дабы оными вспомоществовать гже. Нортон, или всем тем, коих она почтет достойными своих благодеяний.
Она мне отвечала, что ее добродушная гжа. Нортон не пожелает, чтоб она для нее преступила границы благопристойности. Она желала, сказала она мне, чтоб такие расположения соответствовали всегда естественному состоянию особ. Простирать их далее, значило бы подвергать опасности тех, которые приводят в искушение, дабы изыскивать чрезвычайные вымыслы, или принимать на себя принужденной вид в новом состоянии, в то время когда они могут довольствоваться всем в обыкновенном своем состоянии. Необходимая удобность вспомоществовать своему сыну, и подвергнуться явной крайности, могла бы ограничить все честолюбие столь достойной матери.
Вот благоразумие! вот рассуждение! в особе сих лет. Насколько я ненавижу Гарловов, что произвели в свет Ангела! ах! для чего, для чего отвергла она усильные мои просьбы, когда я неотступно ее просил соедиииться со мною прежде прибытия в город? Но приводит меня в отчаяние то, что если бы мы совокупились браком; то сия беспримерная девица конечно не обходилась бы со мною так, как любовь требует, но по великодушию, или по слепому долгу, и лучше бы желала жить в девстве, нежели быть когда нибуть моею женою. Я не могу без ужаса о сем и помыслить. Я бы желал, чтоб та жена, которая будет называться моим именем, если я когда нибудь удостою сей чести какую женщину, пренебрегла бы все для моего удовольствия. Во вторых желал бы я, чтоб, когда я пойду из дому, она не спускала бы меня с глаз своих до тех пор, пока могла бы меня видеть, так как моя деревенская красавица следовала за Иваном, и что при возвращении моем с восхищением бы меня встречала. Я бы желал, чтоб и во сне она занималась мною так, как и на яву. Я бы желал чтоб она почитала за пропащия все минуты, кои препроводит без меня, чтоб в удовольствие мое пела, читала, шутила, и чтоб ее величайшее удовольствие состояло в повиновении мне: когда бы я расположился заниматься любовью, то она изъявляла бы мне свою нежность; когда ж бы находился в важных размышлениях или уединении; то она не иначе бы осмеливалась приближаться ко мне, как с почтением; при малейшем бы знаке удалялась; не прежде бы осмеливалась подходить, пока не была бы поощрена усмешкою; чтоб стояла предо мною в глубочайшем молчании, и если я не окажу внимания к ее присутствию; то удалилась бы на цыпках, наконец, чтоб она способствовала ко всем моим удовольствиям, чтоб любила тех женщин, которых считает к доставлению мне оных способными, воздыхая токмо тайно, что не всегда от ее самой оные утехи иметь хочу. Такое то было обыкновение между женами честных Патриархов, которые представляли прелестную служанку своим мужьям, когда считали ее способною ему нравиться, и которые ни малейшего не полагали различия между плодами сей любви и собственными своими детьми.
Нежной Валлер говорит, что женщины сотворены для того, дабы быть управляемы. Сколько в нем нежности ни было, однако наблюдал он сию справедливость. Жестокой муж делает жену добродетельною. Для чего ж женщины любят удальцов нашего пола, если не потому, что они управляют их вольностью, и что совершенно знают искусство, как надлежит с ними поступать.
Второй приятной разговор был о назначении дня для совершения брака. Назначить день, сказала мне любезная бесполезно, пока статьи расположены не будут. Что касается до бракасочетания в церкви к присутствии госпож моей фамилии, то это был бы виден блеск, и моя любезная изъявляет сожаление, что Милорд намерен сие торжество отправить с такою видностью.