Старуха не оставила нас без подозрения. Но я столь уже утвержден был в мыслях Маркизы, что она не расположена была отпустить от себя одного человека, коего ей позволено было видеть. Она уведомила меня о подозрениях своей сестры; я ей советовал склонить ее скрыться в кабинете во время первого моего посещения, под тем видом, чтоб она могла слышать то, как я буду изъясняться в ее отсудствии, она взяла ключ от кабинета в свой карман, потому что не весьма бы сделал благоразумно, когдаб старуха была усмотрена или по моему любопытству или по чему нибудь другому. Я пришел и сел подле любви достойной Маркизы. Я оказывал удивление, что не вижу сестры ее, изъявлял печаль, нетерпеливость; и употребляя в пользу столь приятной скучай вырожал весьма живые чувствия, сожаллея о отсудствии сей любезной, я подал ей удовольствие думать, что я говорю о ней с чрезвычайным пристрастием, между тем как мои глаза то самое выражали Маркизе.
Какоеж было окончивние? Я взял за руку, сию прелестную Фанцузинку, притворяяся будто хочу искать ее сестру в ближнем покое. Я тащил ее почти насильно, но она не смела кричать; а старуха будучи крепко замкнута ключем восхищалась всем что ни слышала.
Ни когда и ни единая женщина не провождала бесполезно со мною времени наедине; выключая однако дражайшую мою Клариссу. Такая выдумка привела меня достичь к ней в милость: Маркиза почитала сей двойной обман тем более за удовольствие, что не токмо ее тюремщица не жаловалась, что была в заперти, но что и по уходе моем, вышедти свободно, считала себя почти столь же счастливою, как были ее сестра и я…
Англичане Белфорд, не часто объехать могут Французов.
Наше сообщество подкрепляемо было другими хитростями, которые не менее остроумными тебе покажутся. Единожды разбитый стакан, т. е. любезная моя Маркиза всегда тому споспешествовала; ибо ты знаешь мое правило, когда женщина однажды покорена; то и всегда таковою будет. Но некоторой весьма неприятной случай послужил к открытию тайны прежде, нежели общее наше несчастье могло начаться возвращением Маркиза. сестра рассердившись, сделалась непримиримою фуриею. Муж, имеющий менее качества мужа нежели всякой человек его нации, и сделавшийся весьма важным может быть из обхождений с испанцами, готовил издалека явное мщение. Что ж осталось моей любезной, как не ввергнуться в мое покровительство? Она не почитала себя от того несчастнее до дня величайших ее мучений, когда смерть и раскаяние в единый час ее сразили.
Прости одной моей слезе, дражайшей друг, она заслуживала лучшего жребия; в чем сей неумолимый муж не будет ответчиком? сестра была наказана другими случаями. Сие меня еще утешает: она действительно наказана. Но может быть я тебе уже рассказывал сию повесть.
ПИСЬМО CCII.
В пятницу в вечеру.
Поздравь меня; я прогуливался с моею любезною, получив сию милость весьма усильными просьбами. Нас сопровождали две нимфы, которые совершенно играли свою ролю, какую скромность изъявляли они в своих глазах, разговор их беспритворно касался до нравоучения. Ах! Белфорд, сколь женщины лукавы, когда они преступят границы, и когда мы совершенно их гибель устроим.
Мы приехали в Гамстед, оттуда в Гиггат, в Мюззельгилль, и другие места, откуда опять возвратились в Гамстед, и там, из угождения к Нимфам, моя любезная согласилась несколько позавтракать. Потом мы возвратились заблаговремянно в город чрез Кантис Товн.
Она весьма была весела. Что ж до меня касается; то я оказывал столько уважения и ласки во все время нашей поездки, что когда мы вышли для прогулки на холмик, на коем разность предметов составляла приятное зрелище, тогда она мне обещалась приходить иногда туда для гулянья. Я думаю, девица Гове, напоминал я себе несколько раз, что смеха достойные твои умыслы будут бесполезны.
По возвращении нашем, мы начали писать. Она обещалась сего вечера препроводить с час времени со мною в разговорах прежде, нежели уйдет в свою горницу.
Все то, что токмо может внушить самая покорная любовь для расположения ее сердца к завтрашней болезни будет составлять мое старание во все время нашего разговора, но я не упущу при прощении с нею жаловаться болью происходящею в желудке.
Мы виделись. С моей стороны оказывал я совершенную любовь и почтение. Она не менее изъявляла тихости и ласки. Я приметил, что она тронулась моим нездоровьем. Столь нечаянно! В то время, как мы расстались. Но это ни чего. Она надеется завтра найти меня в лучшем здоровье.