Теперь, Белфордъ, слѣдуя по новой моей системѣ, я думаю что домъ гжи. Фретчвиль для меня не годится. Я хочу его оставить по крайней мѣрѣ на нѣсколько времени; Меннель будетъ посѣщать мою богиню въ то время, когда я буду выходить, и подъ тѣмъ видомъ, будьто желаетъ со мною видѣтся. Для чего? Въ какомъ намѣреніи? Развѣ ты меня не спросишь? для чего? Не ужели ты не знаешь, что случилось съ бѣдною сею гж. Фретчвиль? Я тебя хочу о томъ увѣдомить.
На одну изъ ея женщинъ, съ недѣлю тому назадъ, пришла оспа. Прочія хотѣли сіе сокрыть отъ своей госпожи до пятьницы; но она по случаю о томъ была увѣдомлена. Большая часть болѣзней бѣднаго и смертнаго нашего состоянія произходятъ отъ нашихъ людей, которыхъ мы принимаемъ, или по тщеславію, или для нашего употребленія, или въ томъ намѣреніи, дабы уменьшить наши труды.
Сія новость столько причинила страха вдовѣ, что почувствовала сама всѣ припадки, изьявляющіе приближеніе сего ужаснаго врага прекрасныхъ лицъ. Слѣдственно она и не помышляетъ объ оставленіи своего дома. Но она тѣмъ болѣе не должна надѣяться,чтобъ мы вѣчно ее ожидали изъ любви къ ней.
Она теперь крайне сожалѣетъ, что не лучше знала то, чего желала, и что не уѣхала въ свою деревню, когда я началъ торговать ея домъ. Сіе нещастіе конечно бы не случилось: но не чрезвычайно ли оно и для насъ досадно? Увы! сія смерти подлежащая жизнь составлена изъ единыхъ нещастій. Нѣтъ нужды навлекать оныя на себя своимъ поползновеніемъ.
И такъ дѣло касательно сего дома кончено, по крайней, и мѣрѣ на нѣсколько времени. Но сія превратность принуждаетъ меня думать о нѣкоемъ средствѣ, которое можетъ все сіе поправить. Поелику я рѣшился поступать такимъ образомъ, дабы быть надежднымъ въ успѣхѣ своего намѣренія; то имѣю два или три способа могущіе возвратить мою красавицу, когда бы она и нашла средство отъ меня убѣжать.
Что сдѣлалось Милорду М… которой не отвѣчалъ мнѣ ни слова на мое приглашеніе? Естьлибъ я получилъ отъ него такое письмо, котороебъ могъ показать ей, симъ бы средствомъ привелъ я къ концу мое примиреніе. Я вознамѣрился написать о томъ слова два къ дѣвицѣ Шарлоттѣ. Естьли онъ не поспѣшитъ мнѣ отвѣтствовать; то я вскорѣ напишу къ нему новое въ такомъ смыслѣ, которой не будетъ ему пріятенъ. Ты знаешь, что онъ нѣкогда угрожалъ лишить меня наслѣдства; но естьли я отрекусь отъ моего дяди, то постунлю по справедливости, и причиню ему столько досады, что все то, что онъ можетъ сдѣлать противъ меня худаго, не учинитъ мнѣ столько никогда онаго. Она по своему небреженію откладываетъ необходимое заключеніе статей. Какъ могу я снести сію отсрочку, я, которой для испытанія своихъ вольностей, для нетерпѣливости, и для многихъ другихъ вещей, отдаю справедливость женщинѣ, и которой не можетъ терпѣть отъ наилучшей изъ сего пола, чтобъ меня обманывали или чтобъ мнѣ противорѣчили?
Другое письмо получено отъ дѣвицы Гове. Я думаю что оно заключаетъ въ себѣ то, о чемъ говорено было въ ея послѣднемъ, и которое содержитъ въ себѣ предложенія стараго дяди Антонина гж. Гове. Я надѣюсь что не будутъ болѣе говорить о заговорѣ заповѣдныхъ товаровъ. Меня увѣдомили, что моя красавица положила его въ свой карманъ, но я ласкаюсь что въ скоромъ времени найду его въ надлежащемъ мѣстѣ со всѣми прочими.
Въ понедѣльникъ въ вечеру.
Сугубыя и неотступныя мои прозьбы принудили ее согласиться видѣться со мной въ залѣ, въ то время какъ будемъ пить чай а не ранѣе.
Она вошла съ видомъ изъявляющимъ замѣшательство, естьли я въ томъ не ошибся; и какъ бы въ смущеніи отъ своихъ безпокойствъ. Она приближилась весьма тихо потупя глаза на столъ, Доркаса находилась здѣсь и приготовляла чай. Я взялъ ея руку, которую она усиливалась выдернуть, и оную поцѣловалъ:,,Дражайшей предмѣтъ моихъ обожаній! Къ чему такая отдаленность, сказалъ я ей: для чего изьявлять такую печаль? Какое удовольствіе получаете вы столь жестоко мучить вѣрнѣйшаго изъ всѣхъ сердецъ?,, Она вырвала меня свою руку. Я хотѣлъ ее опять взять. Оставьте меня, сказала она, удаляя ее съ досадою. Она сѣла. Пріятное содраганіе, которое я примѣтилъ во всѣхъ ея прелѣстныхъ членахъ, открыло мнѣ и то, что произходило въ ея душѣ. Платокъ закрывавшей ея груди весьма скоро воздымался и опускался. На ея прелестныхъ щекахъ выступала нѣжная краска.
Ради Бога, сударыня… Я и въ третій разъ хотѣлъ взять ея руку, которою она оттолкнула мою.
Ради Бога! г. мой, не мучте меня.
Доркаса удалилась. Я поближе подвинулъ къ пей мой стулъ. Я взялъ ее за руку съ почтеннѣйшею нѣжностію, и сказалъ ей, что въ такомъ жестокомъ разстояніи, въ какомъ она меня содержала мнѣ не возможно было, чтобъ ей не выразить съ чрезвычайнымъ безпокойствіемъ страхъ, въ коемъ я находился, что естьлибъ былъ какой ниесть человѣкъ въ свѣтѣ, которой бы казался для нее равнодушнѣе, чтобъ не сказать омѣрзительнѣе другаго, тобъ не казался ей таковымъ тотъ нещастнымъ, котораго она видитъ предъ собою.
Она нѣсколько времени смотрѣла на меня весьма пристально; и не отодвигая своей руки, которую я держалъ, она вынула другою свой платокъ изъ кармана. Она обратила голову въ туже сторону утирая текущія слезы; но отвѣчала мнѣ только глубокимъ вздохомъ.
Я понуждалъ ее говорить, на меня взглянуть, и сдѣлать меня щастливымъ благосклоннымъ своимъ взглядомъ.
Я, по справедливости, сказала она мнѣ, могу жаловаться на ея равнодушіе. Она не видитъ ни малаго великодушія въ моемъ свойствѣ. Я не такой человѣкъ, чтобъ меня чемъ обязать было можно, ниже поступать съ малѣйшею благосклонностію. Странной мой поступокъ съ самаго вечера субботы, совершенно ей несносенъ. Всѣ тѣ надѣжды, которыхъ она отъ меня ожидала, изчезли; она уже ничего болѣе не видитъ въ моихъ повѣденіяхъ такого, что бы ей не причиняло отвращенія.
Сіи слова тронули меня до чрезвычайности. Я думаю, что виновники возстаютъ болѣе противъ справедливости, которая ихъ обнаруживаетъ, нежели невинные противъ клеветы, которая дерзаетъ ихъ порочить. Я просилъ мою любезную выслушать съ терпѣливостію изъясненіе о сей переменѣ. Я вновь учинилъ признаніе въ гордости моего сердца, которое не могло снести въ такой женщинѣ, коей я ласкался нѣкогда принадлежать, тотъ порокъ въ предпочтеніи, по коему она подаетъ мнѣ всегда причину ее укорять. Бракъ, сказалъ я, есть такое состояніе, въ которое не должно вступать какъ съ одной такъ и съ другой стороны, съ равнодушною холодностію.
Единая токмо безразсудная оплошность прервала она съ торопливостію, подаетъ тѣмъ причину ожидать знаки почтенія, которые ихъ не заслуживаютъ. Вы весьма худо о мнѣ судите г. Ловеласъ, естьли вы думаете, что подлыя причины могутъ внушить во мнѣ любовь къ тому, кто оной не достоинъ. Дѣвица Гове васъ увѣдомитъ, г. мой, что я никогда не любила погрѣшностей моей пріятельницы, да никогда не желала, чтобъ и она мои любила. Наше правило состоитъ въ томъ, дабы одной другую не щадить. И такъ для чего же человѣкъ, который всегда дѣлаетъ проступки, [ибо, скажите мнѣ, г. мой, какія ваши добродѣтели] почитаетъ за право требовать моего почтенія. Я отъ него также бы не заслуживала онаго, естьлибъ могла поступать съ равною подлостію. Онъ ничего бы мнѣ не долженъ былъ оказывать, какъ презреніе.
Правда, сударыня, что вы совершенно сохранили благородную сію мысль. Вы не должны опасаться быть презираемою за тѣ знаки нѣжности или благосклонности, которые бы оказали находящемуся предъ вами человѣку. Кажется, что всѣ ваши старанія клонятся къ тому дабы вознбновить или доставить случай обьявить, что вы ни единой мысли не имѣли въ мою пользу, сіе весьма извѣстно по собственному вашему выбору. Вся моя душа, сударыня, во всѣхъ ея заблужденіяхъ, желаніяхъ, и намѣреніяхъ была бы предъ вами отровенна и чиста, естьлибъ я былъ ободренъ хотя нѣкоею вашею довѣренностію и вашимъ почтеніемъ, дабы утвердиться противъ тѣхъ злобныхъ обьясненій, кои бы, какъ я трепеталъ, вы не придавали всему тому, что бы я могъ вамъ сказать или предложить. Никогда сердце не было столь откровенно. Никогда и никто не старался болѣе познать его погрѣшности. [Вотъ справедливость Белфордъ.] Но вы знаете, сударыня, колико мы отдаленны отъ щастливыхъ сихъ изреченій. Недовѣрчивость и опасность съ вашей стороны произвели и съ моей сумнѣніе и страхъ. Ни какой взаимной довѣренности не оказано; какъ будто бы мы съ одной и съ другой стороны болѣе казали притворства, нежели любви. Колико я опасался каждаго письма, которое видѣлъ что вы получали чрезъ Вильзона! но не безъ причины, поелику нослѣднее отъ котораго я ожидалъ многаго въ разсужденіи статей, кои вамъ предложилъ на бумагѣ, не имѣетъ друаго дѣйствія, естьли я долженъ судить о томъ по отказу, учиненному вчерась, со мною видѣться, [хотя вы въ состояніи были выдти, да и въ носилкахъ, дабы лишить меня удовольствія васъ сопровождать,] какъ раздражило васъ противъ меня еще болѣе нежели прежде.