Когда Гиерон Сиракузский узнал о поражении римлян при Тразименском озере, он послал в наш Город триста тысяч модиев пшеницы, двести тысяч модиев ячменя и двести сорок фунтов золота. Конечно, он знал о скромности наших предков, которые не приняли бы золота, поэтому обратил его в образ Победы, что и заставило их, движимых религиозным чувством, использовать этот дар. Он был первым, кто решился на такой дар и не побоялся, что его не примут.[344]
⠀⠀ ⠀⠀
К этому хочу еще добавить рассказ о Гиллии из Акраганта, который, как известно всем, в сердце носил благородство. Он владел огромным состоянием, но был богаче других также и душой и всегда занимался тем, что распределял деньги больше, чем накапливал. Поэтому его дом считался своего рода мастерской щедрости. Его деяния — это и памятники общественной пользе, и приятные глазам народа зрелища, и благотворительные обеды, и бесплатная раздача хлеба, когда цена на него падала. Это — для всех, а в отдельности он давал деньги бедным, оплачивал приданое лишенным средств девушкам, помогал тем, кто пострадал от внезапных потерь близких. Чужеземцы также обретали гостеприимство в его городских пенатах и сельских имениях и уходили они от него, осчастливленные дарами. Однажды он накормил и одел сразу пятьсот всадников из Гел, которые бежали из своего города, гонимые бурей. Что же больше? Его можно назвать даже не смертным, но носителем сокровищницы благородной Фортуны. Все, чем Гиллий владел, было словно бы общим, и за его состояние молились жители не только Акраганта, но соседних поселений. И, рассуждая от противного, представьте себе, что эта щедрость оказалась более надежным стражем, чем плотно запертые сундуки.[345]
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Книга V
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
О человечности и мягкости
⠀⠀ ⠀⠀
1. Предисловие. Что может быть более подходящими спутниками щедрого дара души, чем человечность и мягкость, в равной степени достойные похвалы? Щедрость одолевает бедность, человечность — случай, мягкость — ненадежную Судьбу. И хотя сложно сказать, что более достойно одобрения, достаточно вознести хвалу тому качеству, которое совпадает с именем «человек».
1.1. Прежде всего я упомяну о самых человечных и мягких поступках сената. Когда карфагенские послы прибыли, чтобы выкупить пленных, тех немедленно отпустили без всяких денег. Две тысячи семьсот сорок три юноши — целое войско — были отпущены, и такая сумма денег с презрением отвергнута, и такие преступные деяние пунийцев прощены! Думаю, что и послы были потрясены и, наверно, говорили друг другу: «О, эта щедрость римского народа, только с божественной милостью ее и можно сравнить! А наше посольство оказалось счастливым даже и без молитв! Нас одарили благодеянием, которого мы ранее и не знали!»
А вот еще серьезное свидетельство человечности сената. Отцы сенаторы постановили, чтобы Сифак, один из самых могущественных нумидийских царей, который умер в заключении в тибурской тюрьме, был удостоен общественных похорон, то есть к дару жизни в данном случае добавилась честь погребения.
И в деле Персея сенат тоже выказал мягкость. Когда он умер в Альбе, где содержался ради его же безопасности, сенаторы послали квестора, чтобы тот организовал общественные похороны, ибо не хотели, чтобы царские останки покоились в бесчестии.
Это все совершалось в отношении врагов, несчастья, смерти, а вот следующее — в отношении друзей, процветания, жизни. По завершении Македонской войны Мисаген, сын Масиниссы, был отправлен к отцу полководцем Павлом вместе со всадниками, которых он привел на помощь римлянам. В пути его флот разбила буря, и его доставили в Брундизий, уже больного. Узнав об этом, сенат немедленно распорядился послать в этот город квестора и проследить, чтобы для юноши создали все условия, оказали необходимую помощь и возместили все расходы его и его спутников. А еще, чтобы были подготовлены корабли, которые доставили бы всех в Африку в хороших условиях и в безопасности. Квестор приказал, чтобы каждому всаднику выделили фунт серебра и пятьсот сестерциев. Хотя юноша все же умер, но после такой человечности со стороны отцов-сенаторов, отец его страдал меньше, оплакивая его смерть.
Тот же сенат узнал, что после победы над Персеем Прузий, царь Вифинии, собрался в путь, чтобы принести свои поздравления. Тогда было решено отправить квестора Публия Корнелия Сципиона в Капую, а в Риме подготовить лучший дом и за общественный счет доставить все необходимое не только для самого царя, но и для его спутников. Таким приемом Город показал истинно человеческое лицо. А царь, который прибыл к нам уже с самыми нежными чувствами, возвратился в свою страну с удвоенным ощущением благодарности.
344
1 модий равен 83/з литра. 216 г. до н. э. Ср.: Ливий, XXII.37.5-37.12. Здесь — уточнение. Гиерон отправил в Рим золотую статую Победы весом в 220 фунтов. Пшеницы, по Ливию, было 30 000 модиев. Золото, присланное другими городами, сенат действительно не принял.
345
Ср.: Диодор Сицилийский, XIII.84; Афиней, 1.5.4а. Имя героя рассказа варьируется в источниках: Гиллий, Геллий, Теллий. Скорее всего, этот человек жил во 2-й половине V в. до н. э.