Военные сидели в другом конце корпуса, в дверях. Лениво переговаривались, периодически прислушиваясь к происходящему в другом крыле. Время от времени они по очереди ходили проверять вверенную им территорию, отходили в туалет или посмотреть в окно. Не курили, не пялились в телефоны – не люди, а роботы.
Наталья Евгеньевна подошла и спросила:
– Мужики, у вас дети есть?
Те переглянулись между собой :
– А что такое?
– Так вот, представьте себе, тут лежит и страдает ваш ребёнок, страдает без мамы, мучается от неизвестности, от чужой обстановки и ещё ему очень плохо, понимаешь, ты, плохо! – Она едва не ткнула пальцем в одного из охранников. Это было настолько неожиданно, что тот сделал шаг назад.
– Мальчик на инсулине, понимаешь, он диабетик, его жизнь зависит от постоянных уколов! Ты это можешь понять? Ты в школе учился вообще? Или тебе сразу автомат дали, сука? Сообщи немедленно своему старшему, что ребёнку нужны медикаменты, ему помощь нужна, либо просто домой отправить, пока ничего непоправимого не случилось. Это можно сделать? – Она сорвалась на крик. – Звони, сука, звони, при мне звони, а то я уйду, а ты так ничего и не сделаешь!
Видимо, что-то все-таки подействовало, амбал достал из кармана рацию и передал:
– Приём, Ветер, как слышно?
– Приём, Сосна, слышу хорошо. Что надо? Я же просил обращаться только в крайнем случае.
– Так здесь и крайняк. Тут пацан загибается, бля, совсем тухло, надо кому-то в сектор 3 подойти. Есть лепила у нас какой-нибудь?
– Что с ним?
– Диабет, говорят. Нужны уколы. Отъедет – я на жмура не подписывался.
– Принято. Жди. Скоро буду. Конец связи.
***
Наталья Евгеньевна дождалась окончания разговора и только после этого отошла. Не успела она дойти до холла, как раздался какой-то шум и крики. Наташа спешно вернулась к охранникам и увидела, как второй мужчина тащит за шиворот подростка, который был очень бледен и приволакивал ногу. Это был Кирилл Плетнев! Когда военный дотащил парня, тот сильно стонал. Охранник почти припечатал его к полу.
– Все не угомонятся, мать их. Эти сучата пытались сбежать. На втором этаже открыли окно и пытались выбраться. На улице темень – не видно ни хера. А под окном какой-то ящик металлический, с песком вроде, типа пожарный. Этот мудила неудачно приземлился, наверное, как раз на этот ящик, я не понял, нога что ли у него, остальные вроде попрятались. Кажется, никто больше не смог спуститься. Но по-любому надо проверить, сам знаешь, нам за это очко порвут. Бля, какая-то косяковая смена, одни геморрои образуются с этими пиздюками.
Наталья уже склонилась над парнишкой. Похоже, что он был без сознания.
– Эй, ты меня слышишь? – Она потрепала подростка по плечу. Кирилл очнулся.
– Эй, отвечай, что случилось? Кирилл, ты же должен быть с Дашей.
– Да спит она. Я хотел ее спасти, ей очень страшно.
Он застонал: "Нога… Очень больно".
Наталья попыталась посмотреть, что с ногой, но под джинсами было не разглядеть. Она велела дуболому отнести парня на какой-нибудь диван и помочь ей с джинсами. Снимать не стали, штанину разорвали, и девушка чуть не вскрикнула от неожиданности: нога была безобразно вывернута в районе лодыжки, из рваной раны торчал осколок кости и текла кровь.
– Господи, какой ужас! – она зажала руками рот. – Кажется, это открытый перелом. Надо хоть кровь остановить!
Нашли какой-то ремешок или пояс, перевязали рану выше на несколько сантиметров. Кровь вроде остановилась.
– Ребята, надо срочно что-то делать! У него будет сепсис. Это очень опасная травма. Его срочно надо госпитализировать! Звони опять своему главному! Давай, быстрей!
Пока военный опять связывался по рации, Наталья Евгеньевна опять пыталась привести Кирилла в чувство. Она обтерла его голову водой, расстегнула несколько пуговиц на рубашке, нашла чем обмахнуть бледное лицо. Юноша опять застонал, но глаза открыл.
– Я хотел, как лучше. Я хотел выбраться и позвать на помощь. Блин, как я так сорвался, и никому уже не поможешь. Как же нога болит! Что с ногой?
– Успокойся, Кирилл. Не терзайся. С ногой не очень. На мой взгляд, открытый перелом. Вызвала тебе помощь. Тебя нужно госпитализировать в больницу. Потерпи, дорогой.
Пока Наташа хлопотала возле бедолаги Кирилла, Вероника решила обойти палаты. Дарья спала. В целом было спокойно, все сидели или лежали на кроватях, дремали или переговаривались. Заметив её, некоторые спросили про ужин. Да, действительно, будет ли еда у детей? В самом последнем номере, в конце коридора, у спального места на стуле сидела Валентина Васильевна и держала за руку ребёнка. Это был Вадим. Мальчик тяжело дышал, беспокойными, нервными пальцами то теребил одеяло, то почесывал лицо, то приглаживал волосы. Видно было, что ему не по себе. Баба Валя с тревогой вглядывалась в его лицо, периодически спрашивала, как он, и гладила мальчика по руке.