– Привет, полуночница! Не спится?
– Отстань, Стас, я гуляю, выспалась уже.
– А давай мы вместе погуляем, – не отстаёт он.
– Я же попросила: иди на хер.
– Дашуля, какая ты сердитая сегодня! А где же твой Ромео? Что ты одна бродишь в темноте? Приключения ищешь? – Стас попытался обнять девушку.
– Если ты, мудило, ещё раз дотронешься до меня, я твои яйца разобью ударом ноги, – спокойно ответила она, высвободилась из рук Корнилова и пошла дальше.
– Нет, ты постой! Думаешь, что ты самая крутая, да? Думаешь, я тебя испугался? Да нужна ты, бэушка Плетневская.
– Стасик-пидорасик, – устало проговорила Даша, – если ты хотел меня обидеть, то у тебя ничего не получилось. Я от тебя утомилась. Иди спать. Лучше уж быть бэушкой, подстилкой, да чем угодно, Кирилла, чем рядом с тобой находиться, Стасик-ссаный матрасик, в любом качестве. Тебе до него как до луны. Иди, подрочи, долбоеб.
Даша пошла дальше, а Стас ещё какое-то время стоял на месте и смотрел ей вслед. Он сжимал и разжимал кулаки, раздувал ноздри, но сделать ничего больше не мог. Она уже завернула в другое крыло, её силуэт осветил рассеянный свет: вахта охраны близко.
Наконец девушка увидела нечеткие очертания женской фигуры. Это была Наталья Евгеньевна, сидящая на полу. На её коленях лежала голова Кирилла. Он, кажется, спал. Даша приблизилась и зашептала:
– Наталья Евгеньевна, как он? Что с ним?
– Даша, хорошо, что ты пришла. У него нога сломана. Он постоянно теряет сознание от кровопотери и боли. Помощь вроде будет скоро. Ты посиди здесь, поможешь следить за ним, а то я борюсь со сном, а самой страшно за парня.
Даша опустилась на колени перед Кириллом, вгляделась в любимое лицо и беззвучно заплакала.
– Мой любимый, мой хороший, очнись, я здесь, – гладила она лицо юноши. – Я рядом, я не уйду. Всё будет хорошо. Посмотри на меня!
Кирилл не двигался. Тогда Дарья стала тихонько бить его по щекам, трясти за плечи. Наконец он очнулся:
– Дуся… Что ты плачешь? Не плачь! Все нормально, чуть нога побаливает. Ничего страшного, заштопают, – Кирилл попытался улыбнуться. – Прости, что так глупо вляпался. Хотел, как лучше.
– Не разговаривай много, тебе надо силы беречь, – закрыла его рот ладонью Даша, едва сдерживая слезы. – Я тебя люблю.
– И я тебя люблю, девочка моя. Посиди со мной.
И Наталья Евгеньевна как можно осторожнее приподняла голову своего ученика со своих колен, Даша подложила руки, и Наталья отползла в сторону. Так они поменялись местами. Учительница выпрямилась: за время долгого сидения очень затекла спина, и, чуть прихрамывая, она пошла в сторону вахты.
Даша сидела, придерживая голову Кирилла на коленях, беззвучно плакала, не вытирая слез и старалась постоянно говорить, не давая ему заснуть. Юноша то терял сознание, то снова приходил в себя.
– Любимый, послушай меня: у нас все будет хорошо. Ты обязательно поправишься, я буду тебя поддерживать, все время буду рядом. Ты будешь сидеть на больничном дома, а я с тобой буду заниматься, делать уроки, читать. Ты будешь капризничать, привередничать, а я буду за тобой ухаживать. А в декабре мой день рождения. Отметим на полную катушку; всех позовём: и маму твою, и ребят из класса, и всех друзей. Восемнадцать же будет! А в мае – твой день рождения. Тоже такой кипиш замутим! И оба станем совершеннолетними. А потом мы сдаём экзамены, – и мы вольные птицы! Да, забыла: в мае, после днюхи, пойдём подавать заявление, а после экзаменов мы поженимся! Мы так мечтали с тобой об этом, помнишь? – Даша все это приговаривала вполголоса, в спокойной интонации, монотонно. Ей казалось, что Кирилл её слушает. А может, это она себе говорила?
Вдруг раздался звук открываемой двери и голоса, довольно громкие, мужские. И вот показался тот мужик в маске и двое автоматчиков, один из которых нёс носилки. Они подошли, положили носилки, аккуратно взялись вдвоём за Кирилла и подняли его с пола. Даша тоже поднялась.
– Вы его в больницу? – бросилась она к чёрной маске. – Я поеду с ним.
– Нет, не поедешь, – спокойно возразил главный.
И тут девушка испугалась по-настоящему:
– Я просто должна поехать. Я должна быть рядом с ним! Мы с ним никогда не расстаёмся.
– Это ваши проблемы. Нечего здесь огород городить. Он тебя не слышит и не видит. Ему помощь нужна, а не твои сопли. Или к педагогам своим. – Он положил ей руку на плечо и развернул в противоположную сторону.
– Нет, отстаньте от меня! – закричала Даша. – Я еду! Вы меня не остановите!
Охранники отворили дверь и пропустили автоматчиков с носилками, Даша бросилась за ними, но ей перегородили дорогу. Девушка забарабанила кулаками по мощному торсу амбала, впрочем, безрезультатно. Она кричала, плакала, дралась, как дикая кошка, но мужчина скрутил ей за спиной руки, чтобы она немного успокоилась, потом поднял, положил к себе на плечо и понёс в глубь коридора, в холл. Не обращая никакого внимания на крики и сопротивление, он донёс Дарью и передал её изумленным женщинам. Потом молча удалился.