Выбрать главу
Пять лет сперва, пять лет потом        Твой каждый, Дева, шаг Встречал я вздохом и кивком —        Во всех романах так.
И десять лет — унылых лет! —        Влюблённый взор бросал; Я слал цветы тебе чуть свет        И валентинки слал.
Пять долгих лет и снова пять        Я жил в чужой стране, Тая мечты, что чувством ты        Проникнешься ко мне.
Уж тридцать минуло годков,        И покинул я чуждый край. Вот, пришёл тебе сказать про любовь,        Так руку, Дева, мне дай!»
А что же Дева? Ни в хлад, ни в жар;        Ему подаёт платок. «Мне, право, немного вас даже жаль        И странно слышать про то».
Со смехом клёкчет попингай,        Презрительно когтит: «Как ты, ухаживать, я чай,        Не каждый захотит!»
Собачка прыгает кульком        (Зубов поберегись!), Колечет звонким поводком,        Натявкивая ввысь.
«Собачка, тише, ну же, шу!        И ты, мой попингай! Я кое-что ему скажу;        Молчи и не встревай!»
Собачка лает и рычит,        Девица топ ногой; Пришлец — и тот сквозь шум кричит,        Привлечь вниманье той.
Клекочет гнусный попингай        Сердитей и звончей, Но всё ж собачкин громкий лай        Несносней для очей.
На кухне слуги и служан-        Ки сбились у плиты: Хоть слышат шум, да нейдёт на ум        Причина суеты.
Воскликнул поварёнок        (Мальчонка не худой): «Так кто из нас пойдёт сейчас        Восстановить покой?»
И тот час слуги жребий        Бросают круговой [70], Чтоб точно знать, кого послать        Восстановить покой.
На поварёнка жребий пал,        И слуги говорят: «Иди и дей, ищи идей,        Краса всех поварят!»
Схватил он тут погибче прут        Собачку выдворять, Но видит: доля не её        Команды выполнять.
Схватил он кость — собачки злость        Пропала наконец; Повёл на кухню за собой        Собачку удалец.
Девица ручкой машет ей:        «Шалунья, нету слов! Она мне, право же, милей        Десятка женихов.
Пустое слёзы, вздохи вслед,        Власы не стоит жать; Вы, значит, ждали тридцать лет,        Так что вам подождать?»
Печально он пошёл к дверям        И ручку повернул; Нашёл печально выход сам,        Прощально не взглянул.
«Хотя б такой же попингай        Со мной летал как сват! Его советы выполняй,        Глядишь — и ты женат.
Другую мне б где’вицу взять, —        Шептал он, плача вновь. — Да чтобы тридцать лет опять        Не тратить на любовь!
Спрошу я прямо (да иль нет)        Девицу поскорей. Не позже, чем ’рез двадцать лет        Приду я с этим к ней!» [71]
ТРЁМ ОЗАДАЧЕННЫМ МАЛЫШКАМ ОТ АВТОРА
(Трём мисс Друри)
Три девочки, поездкой утомлённых, Три пары ушек, к сказке благосклонных; Три ручки, что с готовностью взметались, Но три загадки нелегко давались. Три пары глазок, широко раскрытых, Три пары ножниц, временно забытых; Три ротика, благодаривших мило Знакомца нового — им книжку посулил он. Уж три недели минуло с тех пор; Так вспомнят ли вагонный уговор?

                               Август 1869 г. [72]

ДВОЕ ВОРИШЕК
(Трём мисс Друри)
Два вора влезли в чей-то дом,        А кража ведь — не шутки. И подучили их, притом,        Три девочки-малютки.
На кражу взрослых подучить        Способны ли детишки?! Другие — вряд ли, может быть,        Но эти три малышки...
В сердцах сказал однажды им        Их взрослый друг: «Хотите Увидеть Вредность?» — «Да, хотим!» —        «Так в зеркало взгляните».

                               11 января 1872 г.

ПИЩАЛКИ СЛАВЫ
Смелей! Во всю трубите мочь,        Людишки с мелкою душой! А лопнут трубы — бросьте прочь        И жрите Злато всей толпой!
Пусть полнит ширь голодный крик:        «Награды! Мыслим и строчим!» Питаться ваш народ привык        Не Знаньем — Золотом одним.
Где мирной мудрости приют        Нашли и Ньютон и Платон, Нечистые копыта бьют,        Гудит свинарник-Вавилон.
Делите славу наших дней,        Ваш пай мы выплатим сполна, Но с именами тех теней        Не ваши ставить имена!
Их слава — вашей не чета;        Им поклоненье ни к чему. Они сгорели б от стыда,        На эту глядя кутерьму.
Тот о Любви в слезах вопит        И проповедует Закон, Но чувства в нём не пробудит        Замученной собаки стон;
Тот Мудрость хвалит. Нет, постой!        Не клич на голову свою: Тебя безжалостной стопой        Раздавит Мудрость как змею!
В салонах скройтесь, мудрецы,        Играйте в клику и вождя, Надев заёмные венцы,        Своих пищалок не щадя.
Скрывать сподручно вздор речей        Клочками пройденных наук И друг на дружку лить елей,        Светя улыбками вокруг.
О вы, глядящие с высот,        В эфире Славы воспаря, Кто свой заполучил доход,        Пробился, проще говоря,
Знамёна в руки! Марш на пир!        Своей победе гряньте песнь! О свечки! Да зажжёте мир        И бросите на солнце тень!
Оно струит чистейший свет,        Дарит им Запад и Восток, Покуда в сете сует        Дрожит ваш чахлый огонёк [73].
ЦАРСТВО ГРЁЗ
       Как ляжет ночь глухая        От края и до края — Черты теней минувших дней        Плывут передо мной.
вернуться

70

Способ выбрать образ действий, который, возможно, был в большом почёте в среде тех, кто не мог позволить себе держать попингая. — Прим. автора.

вернуться

71

Стихотворение пародирует балладу «Граф Ричард» из знаменитой антологии Вальтера Скотта «Песни шотландской границы» (том II), на которую Кэрролл и сам ссылается в подстрочном примечании к слову «попингай». В переводе это слово передано приблизительной транслитерацией, в среднеанглийском оно обозначало попугая либо зелёного дрозда, позднее же — бестолкового и болтливого человека. Нигде в антологии помимо баллады «Граф Ричард» это слово не встречается, однако в ней «попингай» выступает в такой же самой ситуации (правда, лишённой шутливости) и в той же роли, что и в настоящем стихотворении.

вернуться

72

Стихотворение написано на экземпляре «Алисы», подаренном трём сестричкам Друри.

вернуться

73

Подробнее о мотивах, связанных с этим стихотворением, см. примечание 23 к моему переводу «Охоты на Снарка». Наряду с прочими мотивами стихотворение содержит выпад в сторону «вивисекционистов» (см. известный памфлет), а также на случай Джоветта и ему подобных (см. примечания к памфлету «Новый метод получения численных значений»).