Замечу читателям, что факт прекращения учебы вовсе не следует трактовать как пренебрежение Божественным знанием. Отнюдь! В обеих семьях несокрушимо соблюдались заповеди Господа, но ведь и верность родовым традициям тоже чего-то стоит, не так ли? К тому же, среди приверженцев доходных утилитарных профессий распространено небеспочвенное убеждение, что нет в жизни якоря надежнее, чем хорошие деньги, доставляемые, например, умелой коммерцией.
Чтобы вникнуть в тонкости любого торгового поприща, новобранцу полезнее всего будет начать со службы коммивояжера – изучит свой товар, познакомится с продавцами и покупателями, оглядится вокруг и покажет себя. Отцы указали сыновьям сферу самостоятельных действий, снабдили советами и начальным капиталом.
Настал ли момент вступления юношей на широкую дорогу успехов и неудач, побед и поражений? Пора ли отправляться в самостоятельный жизненный путь? Ответ может быть только один – нет! Парням, слава Богу, уже по восемнадцать, а, может, и по девятнадцать лет, а они все еще не женаты! Не имеющий теплого домашнего тыла – нежной супруги и любящих деток – не добьется побед на деловых фронтах.
Будет день – будет невеста. В местечке у некоего состоятельного обывателя выросли дочки-близнецы. Звали их Хана и Браха. Сходство меж ними удивительное: одно лицо, и один склад. Где тут Хана, а где Браха – лишь родной отец да мать их умели различать. Исполнилось отроковицам шестнадцать лет, девы на выданье, нечего тянуть!
Встретились трое отцов, обсудили, поладили, познакомили молодых. Ханоху и Баруху невесты весьма приглянулись, причем обе в равной степени, что и не удивительно. Но ведь никак нельзя жениться на двоих – надо выбирать. Впрочем, не будем забегать вперед.
Какой из парней пришелся по душе Хане, а какой – Брахе, нам знать не дано, ибо женское сердце непознаваемо. Отец невест подсказал разумный ход, дескать, пусть молодые вступают в брак по сходству имен: Ханох женится на Хане, а Барух возьмет в жены Браху. Мужчинам идея понравилась, стало быть, и женщины с ней были согласны.
Сыграли две свадьбы. Родители вскладчину купили молодоженам дома в хорошем городке. Не слишком близко к местечку, дабы дети пореже обращались за помощью и сами воевали свою жизненную войну, и не слишком далеко, чтобы навещать внуков, когда народятся.
2
Дома молодоженов располагались в разных концах городка, но расстояние не стесняло и не охлаждало. Дружбе Ханоха с Барухом женитьба не повредила. Хана и Браха все детство провели вместе и не могли разлучаться надолго. Каждую неделю молодые семьи сообща встречали субботу. Собирались и по праздникам. Как славно любящим друг друга людям сидеть за одним столом, глядеть в милые лица, вместе трапезничать, молиться, а то и песню затянуть! Прошло немного времени, и юные жены понесли. В добрый путь, Хана и Ханох, Браха и Барух!
Промчались три-четыре года, и уж по нескольку ребятишек завелось в каждом счастливом доме. Матери заняты детьми, а отцы разъезжают по городам и весям, набираются опыта. Главы семейств устраивают свои поездки таким манером, что если один отлучается по делам, то другой остается в городке – ведь мужская поддержка может понадобиться обеим семьям.
Ханох и Барух по-прежнему дружны и дружат домами. Излишне говорить, что ничуть не ослабли сестринские чувства Ханы и Брахи. Все четверо любят друг друга, трое за одного, и один за троих. Что касается предпочтений, то, по сравнению с днем смотрин, появились новые эмоции. Во-первых, теперь уж не только родители сестер-близнецов умеют определить, где Хана, а где Браха, но и мужья различают их. А, во-вторых, обнаружились склонности – оказалось, что Ханоху больше по нраву Браха, а Барух очарован Ханой.
Новое положение могло бы продолжаться неопределенно долго, тем более что все четверо, как я уже упоминал, любили друг друга. Но некоторое обстоятельство намекало на необходимость перемен. А именно, у чернявого Ханоха родился белобрысый мальчик, а в доме светловолосого Баруха появилась смуглая девочка. Разумеется, никто не в силах однозначно определить причину такого пассажа. Возможно, этому способствовали попеременные отлучки наших коммерсантов. Однако не хотелось бы, чтобы так думали соседи.
Когда жизнь ставит человека в экстраординарное, граничащее со скандальным, положение, первое желание испытуемого судьбой обращено к поиску благонадежного советчика. Кому должны были излить душу Ханох и Барух? Разумеется, они могли направить стопы по проверенному веками пути в дом мудреца. Но некая сила удержала рассудительных мужей от поспешного решения. Нет, они отнюдь не сомневались в мудрости знатока Писания и в его желании вникнуть в проблему. Скорее наоборот, они опасались того, что исключительная деликатность дела вызовет преувеличенный интерес и чрезмерный душевный подъем советчика.