– Поспорили мы, – сказал Ярив, – пошли к судье, знатоку разводных дел – пусть рассудит. Судья принял нас отменно, выслушал и, рассмеявшись, дружески похлопал по плечу моего знакомца. “Приходи с женой, дружище, – объявил вершитель правосудия, – я расскажу вам, какими неприятностями грозит развод. Уверен, женщина передумает. А тебе, любезный, впредь надо действовать осмотрительней!”
– Парень хоть и проиграл, но остался доволен – надежда ободрила его. Принимая законный гонорар, я изрек истину, родившуюся в споре: “Измена – залог верности!”
– Блестяще, Ярив! Нет ли у тебя еще примера в том же роде?
– Да сколько угодно, Сатан! – воскликнул Ярив, – вот, послушай. Раздразнил я как-то одного толстосума, говорю ему, мол, проспоривший выигрывает. Случайный мой знакомый, понятное дело, злится, не соглашается. Как водится, заключили пари. Отправились к главе общины. Тот объяснил крезу: “Выспоривший деньги платит налог в казну. Если богач часто проигрывает споры, то, выходит, общинная касса полнится из его мошны. А городская наша управа таких добродеев уважает и возвращает им сторицей!”
– Довольный исходом дела, миллионщик расплатился со мной, а я поздравил его с новорожденной истиной: “Спор – источник обогащения!”
– Последнее твое утверждение верно только для одной из тяжущихся сторон и слишком тривиально, чтобы претендовать на истину, – сказал я Яриву, – а теперь внимай моим словам! “Не ты, а Господь Бог изрекает истины. Твои же мелкотравчатые поделки умирают вскоре после рождения, и никудышные мертвецы обременяют лишней работой лучших ангелов Небес!”
Разочарованный таким финалом разговора, Ярив поник головою, но на этот раз спорить не стал – понимает, стало быть, что сам Сатан перед ним.
Прощаясь, я спросил его, сколько же он берет со своих простоватых партнеров. “Тысячу и один золотой, – пробормотал Ярив, – один – за спор, а тысячу – за рожденную в нем истину!”
Новости коммерции
1
Я не льщу себя бесполезной надеждой на справедливую оценку моих деяний. Отрицательный имидж Сатана прочно засел в головах обитающих на земле двуногих существ. Причиной тому стала многовековая безрассудная кампания дискредитации моего имени, кампания, не ограниченная рамками истины. Дай-то Бог, чтобы эти короткие правдивые рассказы пробудили в сердцах предубежденных читателей здравый смысл и стремление понять мой истинный облик.
Знатоки Писания, а также творцы всех родов искусств изобразили меня ярым антагонистом доброго Бога, приписали мне мнимую страсть вечно творить зло. Якобы я подбиваю добропорядочных людей на бесчестные поступки, а затем, когда они согрешат, я выдаю их Высшему суду для назначения кары, и, в конце концов, упиваюсь страданиями казнимых. Разве не хватает в мире мерзостей, учиняемых земными негодяями, чтобы измышлять новые и приписывать подлости мне, ангелу небесному? Воистину, люди – не лучшее изобретение Господа, коли свои грехи они проецируют на безвинного: бьют Фому за Еремину вину! Да ведь и сам Всевышний признал, что “помысел сердца человека зол от юности его”.
Вот, я называю себя безвинным, а вполне ли я объективен? Самокритичность – одна из сильных сторон моей натуры. Пусть смолкнут лживые уста недругов, твердящих, дескать, самокритика есть скрытая похвала собственной непредвзятости. Честный внутренний голос говорит мне: “Сатан, загляни в свою душу!” С присущей мне пунктуальностью я неизменно и с соблюдением определенного регламента устремляю ретроактивный взгляд в свое прошлое и подвергаю безжалостному анализу поступки и мотивы. Дату и время этой процедуры я храню в секрете, опасаясь, говоря словами современного жаргона, злонамеренного вброса фальшивой информации.
Однажды во время подобного аналитического действа я припомнил случай, который, чего греха таить, не свидетельствовал в пользу моей безупречности. Осознавши нечистоту совести, я почувствовал, как похолодели основания всех моих двенадцати крыльев. Хотя, если вдуматься, не всё выглядело однозначно – были хорошие намерения, и было негодное их воплощение. Итак, обо всем по порядку.
2
Жил себе в одном городе простой ремесленник. Был он беден, и все достояние его составляли два удачных сына. Человек этот мечтал вывести отпрысков на широкую дорогу благополучия, чтобы дети твердо стояли на ногах, ни в чем не нуждались, и жизнь их не была бы похожа на отцовское прозябание.