Договор у хозяина с работником был цивилизованный – расплата не щелками в лоб нанимателю, а денежками в карман наемнику. Случилась, однако, непредвиденная Урией пренеприятнейшая история.
– Спасибо тебе за стол и дом, а я пришел за положенным мне! – весело начал Урия.
– Извини, дружище, нет у меня денег, – жалобно произнес хозяин.
– То есть как это – нет? – спросил ошарашенный Урия.
– Потратился. Сам ведь знаешь, как трудно мне деньги достаются. Да и дорого все.
– Нет денег – расплатись со мной зерном!
– Милый ты мой, где ж я зерна-то тебе возьму? Урожай выдался беднейший! – утер набежавшую слезу наниматель.
– Корову или коз отдай! – всерьез рассердился Урия.
– Да ведь у меня семья огромная, семеро по лавкам! Без молока оставить деток? – всхлипнул хозяин.
– Нарежь мне надел земли! – в бешенстве вскричал Урия.
– Да земля-то больше не моя! Заложена-перезаложена! – простонал хозяин и горько заплакал.
Вымолвивши это, наниматель бросился к Урии, попытался его обнять, дабы пожалеть беднягу и получить от него свою долю сострадания, а тот отшвырнул обманщика, и вышел, громко хлопнув дверью.
3
Батшева успокаивала, как могла, сокрушенного неудачей Урию. Ласковое слово хоть и не великая подмога, а всегда к месту. От пустяка унываем и пустяком утешаемся. “Правда на твоей стороне, любимый, – говорила жена мужу, – у тебя есть верный защитник. Возвратись в город, явись к главному мудрецу, и он рассудит дело по Книге, и принудит хозяина заплатить!” И поступил супруг по совету супруги.
На подходе к цели заметил Урия, что вышел из дома мудреца бывший его наниматель. “Побывал он там вперед меня. Дурной знак!” – подумал Урия.
Мудрец принял Урию приветливо, говорил с гостем уважительно, ровно прежний хозяин.
– Я честно трудился, и положена мне законная плата, но не желает рассчитываться со мной наниматель, – воскликнул Урия.
– Возможно, Урия, положено тебе кое-что, но вопрос сей сложный, не однозначный, – заметил мудрец.
– Сказано же в Писании, мол, нельзя задерживать мзду наемнику, ведь беден он, и ждет платы душа его! Не так ли, мудрец?
– Похвально, Урия, что ты немного из Книги знаешь, хоть и не вполне точно. Однако Писание затейливо устроено. Чтобы правильно понимать его, кроме гибкого ума и глубоких знаний, честность и добрая воля требуются, ибо найдешь в нем основание любому на свете делу.
– Да ведь мое-то дело – простейшее!
– Давай разберем. Для начала спрошу тебя, знаешь ли ты, что бывший твой хозяин – человек милосердный и щедро жертвует на вдов и сирот?
– Впервые слышу. Ну, допустим. И что же?
– Позволь и мне, Урия, дерзнуть, да воспользоваться скромной ученостью моей, – сказал мудрец, – прописано в Книге: “Никакой вдовы, ни сироты не притесняйте”. Это ведь Господа завет! А кто нарушит его, на того возгорится гнев Божий!
– А к моему делу это разве имеет касательство?
– А разве нет? Ведь Батшеву ты сиротой в жены взял! Кому, как не тебе, ценить благотворительность?
– Бедняжка Батшева милостью родичей жила, своего куска не имела и гроша благотворительного не видала!
– Ах, Урия, оставим мелочи житейские! Беседа наша о высоком, о духовном. Раскинь умом, куда ты метишь? Задумал обобрать до нитки, по миру пустить человека огромной души, милосердного к слабому, радетеля справедливости? Кабы лучше знал ты Писание, вспомнил бы, как некто алчный и жестокосердный отнял у соседа единственную овечку. Разоряя хозяина, ты обрекаешь на голодную смерть несчастных вдов и сирот! Не боишься греха?
– Извратил ты притчу, наизнанку вывернул! Прощай! – в гневе вскричал Урия и стремглав вышел.
“А ведь знает, плут, что в Книге написано!” – подумал мудрец, спровадив непрошеного гостя.
Повесивши голову, вернулся домой Урия. “Не отчаивайся, сердечный ты мой, – успокоила мужа Батшева, – отправляйся к Сатану, он непременно поможет. А если и нет – тоже не беда! Проживем и так. Трудиться будем, деток народим, и любовь меж нами – вот что главное!”
Пришел ободренный Урия ко мне за правдой. Выслушал я его, выразил искреннее сочувствие, но вмешиваться не стал. А зачем? Ненавязчивость – лучшее утешение. Правота его яснее ясного, а грех хозяина – вопиёт. Стало быть, нет сомнения, что, если праведную жизнь проживет Урия, то ждет его место в раю, а нанимателю пора подумать об адских муках. Я присоединился к оптимизму Батшевы и напутствовал гостя: “Трудитесь, любите, деток рожайте!”