— Товарищ лейтенант, что вы, в самом деле? Мы же не на митинге. Поговорили бы о чем-то другом.
— Вот так всегда! Пожалуюсь я на вас, Петренко, нашему политруку. Дремучий вы человек. Пусть он вас просветит немного, — возмутился Володин, но тему все же сменил.
— Вы в Москве, где живете?
Хороший вопрос, особенно если живешь в Черемушках. Что ответить?
— В Марьиной Роще, — назвала Катя район столицы, о котором знали многие, даже не москвичи.
— Слышал о таком, — кивнул парень.
— Учитесь или уже работаете?
— Учусь, в медицинском институте, — обозначила свой статус Еремина.
— И как у вас относятся к этим элементам буржуазной культуры? — посмотрел парень на ее ногти и серьги в ушах. Катерина подогнула пальцы.
— Вы комсомолка?
Эта участь ее миновала, и она ни сколько об этом не жалела.
— Я не комсомолка. Не доросла до этих высот, но стремлюсь, — назвала Катя программу «минимум» на ближайшее время. Если тут застрять, то и в партию придется вступить. Сержант, уловив сарказм в ее голосе кашлянул, а Сережа Володин все принял за чистую монету. Затем спросил о мавзолее Ленина. Была ли там Катюша? Видела ли товарища Сталина? Она ведь москвичка, а все митинги и демонстрации зачастую проходят на Красной площади. Еремина изворачивалась, как уж на сковородке, чтобы отвести от себя любые подозрения. Так, как она врала этому молоденькому лейтенанту, она не врала даже своим педагогам в институте. Девушка только и думала, что скорее бы они приехали, чтобы проститься с докучливым военным. Когда грузовик въехал в черту города Катя, поняла, что ее приключения только начинаются. По внешнему виду военных и направленности вопросов Сережи, девушка догадывалась, что очутилась в тридцатых годах двадцатого века, но в каком конкретно еще не разобралась. Полоцк начала 20 века и 1995 имели огромные отличия. По сути, тот Полоцк можно было назвать большой деревней. Наряду с кирпичными постройками здесь основную массу территории занимали деревянные срубы. Если центральные улицы имели твердое покрытие, то все второстепенные дороги были грунтовыми. Для глаз Кати все выглядело очень убого. Полуторка притормозила возле центральной площади. Девушка поняла, что ей надо выходить. Вот весь вопрос куда? Сержант заметил ее замешательство, но расценил его по- своему.
— Товарищ лейтенант, вы бы проводили девушку.
Володин бы и сам был не против провести время с красивой москвичкой, но как это сделать он не знал.
— Но нам еще на склад попасть надо, — придумал он не существующую проблему, стесняясь воспользоваться предложением Петренко.
— Какой склад в субботу? У начальника склада выходные, а без него никто ничего не выдаст. В лучшем случае надо будет туда ехать в понедельник. Так, что у вас два дня в запасе. В батальоне, тоже никого, — тонко намекал сержант, что парень смело, может поухаживать за девушкой, и никто его искать не станет.
— Ну, смотри мне Петренко, чтобы в подразделении все было в ажуре! — пригрозил Володин пальцем своему подчиненному и спрыгнул с борта грузовика, чтобы подхватить Екатерину. Сержант только улыбнулся. Машина уехала, и они остались на дороге вдвоем.
— И где вы живете? Разрешите, я вас провожу домой?
— Чего туда спешить? Тетка у меня в суточном дежурстве в больнице. Может, просто погуляем? — выкрутилась Катя. Куда она поведет военного? Хорошо, что узнала от сержанта, какой сегодня день недели. Еще бы месяц и год узнать. Парень был в восторге от предложения знакомой. Он даже такого и не ожидал.
— Я в Полоцке впервые, так что жду ваших предложений, — отдала она инициативу в руки командиру Красной Армии. Он был рад стараться. Культурная программа была насыщенной. В городском парке потанцевали под звуки духового оркестра, городской пожарной команды. Кате пришлось освежить в памяти уроки танцев относящихся к вальсу. На своем выпускном она танцевала его. Здесь это был самый популярный танец. Сережка, как партнер не чета Виктору. Неуклюж и стеснителен. Полоцкие девчата косо посматривали на неизвестно откуда взявшуюся модницу, в красивом шелковом платьице. Местная легкая промышленность предпочитала в своих изделиях использовать ситец. Даже платья не из столь дорогого материала, выглядели достаточно мило, в сочетании с белыми носочками на ногах представителей слабого пола. Военных на танцевальной площадке хватало, но в основном это были рядовые. Кате посчастливилось очаровать младшего офицера, поэтому в ее сторону и бросали завистливые взгляды потенциальные конкурентки. Для Ереминой все происходящее смахивало на кадры какой-то художественной киноленты довоенного периода. Косички, платочки, носочки, оркестр играющий вальс «На сопках Манчжурии». Неужели это все происходит с ней? Когда же закончится этот сон? Потом они ели мороженное, с неповторимым вкусом фисташки. Она такого никогда в своей жизни не пробовала. Катя как могла, оттягивала момент, когда настанет время прощаться. Парень украдкой доставал из кармана часы-луковицу и посматривал на время. Ей не куда было спешить, она наслаждалась жизнью, пока это было возможно. Покатались на качелях, и Сережа пригласил ее в кино. Вот тут для Кати наступило прозрение. Не от вида дома, который претендовал на звание кинотеатра, а от афиши на его стене. Вернее даже не самой афиши, а дате, которая стояла под ней. Суббота 21 июня 1941 года. У Ереминой перехватило дух. Завтра начнется война! Знают ли эти улыбчивые люди, что их ожидает 22 июня? А, что будет с ней самой? Куда бежать, что делать?