- Верно, - Рей постаралась не выдать мгновенно охватившее ее раздражение.
- Когда в последний раз вы видели мисс Тико?
- Десятого сентября, в прошлую субботу, - ответила Рей.
- Вы знали о ее связи с мистером Армитажем Хаксом?
- Знала.
- Миссис Хакс – ваша подруга, верно?
- Верно.
Рей подтверждала то, что Иматт и так, очевидно, знал, но все равно спрашивал, записывая.
- Мисс Пейдж не первая любовница мистера Хакса?
- Да, - кивнула Рей.
- Но именно она вызвала вашу ничем не обоснованную агрессию, приведшую к трагедии.
- Я не, - начала было девушка.
- Не отпирайтесь! – вдруг рявкнул Иматт и вынул два листа, - вот это – заявление мисс Тико о том, что вы жестоко избили ее, пользуясь ее плохим самочувствием в связи с беременностью. А это – заключение врача, в котором говорится, что именно нанесенные травмы привели к прерыванию беременности и тяжелому состоянию мисс Тико, которая сейчас находится в больнице в Хиллкресте.
- Не самое дешевое место, - зачем-то пробормотала Рей, изучая документы и к своему стыду ощущая странное злорадное облегчение от того, что ребенка Пейдж больше нет. Ей не было жаль девушку, не жаль нерожденное дитя, она лишь думала о том, что сучке больше нечем шантажировать Хакса, что теперь Кайдел может спокойно продолжать закрывать глаза на интрижки мужа. Она чудовище, Рей знала это, но не могла найти в себе даже капли сочувствия к Тико.
- А это – свидетельство сестры мисс Пейдж – миссис Роуз Джонсон – о том, как вы, мисс Рей, ворвались в ее квартиру и совершили противоправные действия.
Иматт улыбался довольно, глядя, как Рей растеряно рассматривает документы, которые говорили: она виновна. Но ведь это не так! Это неправда! Не могло быть никакого свидетельства, никакого абсолютно! Она ни в чем не виновата. Пальцем не трогала Пейдж. Как же так. Как так получилось? Кто так удачно ее подставил?
Рей загнанно дышала, по вискам стекали капли пота, воздуха отчаянно не хватало, хотелось рвануть пуговицы на блузке, что сжимала грудь. Черт подери, когда она успела так вляпаться?!
- Так что, мисс Палпатин, вам не отпереться, - почти ласково продолжил Калуан Иматт, - давайте-ка мы быстро подпишем чистосердечное признание, и ваш срок существенно уменьшится. Сотрудничество со следствием – благое дело.
Рей молчала, не поднимая взгляда от бумаг, глядя на них так пристально, словно одним взглядом собиралась заставить их исчезнуть. В висках стучали молоточки бешено разогнавшегося пульса, а в голове было пусто, ни одной идеи, как ей быть и что делать. Одно Рей знала точно: все ее существо сопротивлялось признанию.
- Мисс Палпатин, - продолжал Иматт, - не следует упрямиться. Все улики указывают на вас и…
Договорить Иматт не успел, за дверью послышался какой-то шум, ожесточенный спор, а потом дверь распахнулась так резко, словно ее открыли пинком. В кабинет вошла седовласая дама в строгом брючном костюме. И Рей с облегчением, граничащим с паникой, узнала адвоката дедушки – мисс Натаси Даалу. Подумать, почему она здесь, как дедушка узнал о том, что у Рей неприятности, не было времени. Натаси же сразу пошла в наступление.
- Мистер Иматт, - холодно улыбнулась Натаси, - подать ли мне иск о том, что вы допрашивали мою клиентку без присутствия адвоката? О, я уверена, что судья оценит этот ваш проступок. И давайте-ка заранее обозначим: что бы мы мисс Палпатин, - Даала послала теплую улыбку растерявшейся девушке, а потом снова перевела взгляд на майора, и улыбка тут же превратилась в холодный оскал, - тут ни говорила и даже вдруг подписала, все это не имеет никакой цены для следствия. Вот, - она вытащила какие-то документы, - постановление судьи о домашнем аресте мисс Палпатин в доме ее деда, сумма залога обозначена здесь же. Поэтому, с вашего позволения, я прерываю этот противозаконный допрос, увожу мисс Палпатин и жду официального приглашения для дачи показаний. Но, - Натаси подняла вверх указательный палец, - только в моем присутствии, - она круто развернулась к Рей, - мисс Палпатин, идемте!
И не дожидаясь, пока медленно соображающая, ошарашенная Рей, вернет себе контроль над своим телом, неловко поднимаясь со стула, пока с нее снимут наручники, вылетела из допросной, оставляя за собой аромат дорогих духов. На побледневшего Иматта было приятно смотреть. Но Рей некогда было наслаждаться потерянным видом растерявшегося майора, она поспешила вслед за адвокатом деда. Словно бы проснувшийся мозг уже пытался просчитать, что ей будет стоить освобождение, ведь дед никогда и ничего не делал бесплатно.
- Натаси, - Рей удалось догнать адвоката уже на выходе из участка.
- Вещи получила? – отрывисто спросила Даала.
- Да, - кивнула Рей, рассматривая на экране мобильника семь пропущенных от Фазмы, четыре от Кайдел и один от По.
- Чудно, идем.
- Натаси, - снова начала Рей.
- Помолчи, - властно приказала женщина, - все разговоры не здесь, - и добавила уже тише, - и не со мной.
Рей лишь обреченно вздохнула, увидев у входа в участок припаркованный черный Кадиллак деда. Натаси послала девушке сочувственный взгляд.
- Держись, - хмыкнула и, закурив, пошла к своей машине.
Кадиллак приветственно мигнул фарами, Рей покорно скользнула в прохладу салона. Дед, изучавший газету, даже не повернул головы в ее сторону, лишь стукнул в перегородку, и машина тронулась с места. Рей постаралась подавить тяжелый вздох, недовольство деда разлилось в воздухе, забираясь под кожу, заставляя девушку вздрогнуть.
- Изучаешь продукцию конкурентов? – попыталась неловко пошутить девушка.
- Смотри, - дед протянул ей газету.
Рей взглянула на обложку и похолодела. Там было ее фото, ее растерянную и жалкую в наручниках выводили из офиса издательства, кричащий заголовок говорил об аресте Рей Палпатин. Девушка нервно сглотнула, ощутив, как пересохло во рту.
- Тебе повезло, милая, что твой дедушка не последний человек в этом городе, - обманчиво мирно произнес Шив, - это, - он брезгливо ткнул пальцем в бумагу, сминая ее, - никогда не увидит свет.
- Спасибо, - прошептала Рей.
- Думаешь это ради тебя, никчемная девчонка?! – повысил голос Палпатин, - кто под тебя копает? Кому ты перешла дорогу в своем гадюшнике?!
- Я уже давно не живу в Лемон Гров, - зачем-то попыталась оправдаться Рей, хотя знала, что никаких оправданий дед слушать не станет.
- Но постоянно там крутишься! – рявкнул дедушка, - ты не стоишь ни цента, что я в тебя вложил! И ты себе не представляешь, чего стоило не пустить это в печать! Чего стоило вытащить тебя из тюрьмы!
- Я все отдам, - каждое слово давалось с трудом. Рей комкала злосчастную газету в руке, чувствуя себя снова той Рей шестилетней давности, которой дед всегда был недоволен.
Шив Палпатин зло рассмеялся.
- Дело не в деньгах, девочка моя! Да и у тебя таких денег никогда не будет!
Он резко схватил ее за подбородок, больно запрокинул голову, заставив посмотреть в глаза. Рей застыла от серого свинцового холода, которым обдал ее взгляд деда.
- Значит так, ты слушаешь меня и делаешь, как я скажу, а иначе вернешься за решетку, поняла меня?
Рей сумела только кивнуть. Дед отпустил ее подбородок, побарабанил пальцем по колену.
- Я решу вопрос с девчонкой, но ты ведешь себя, как послушная и любящая внучка. Ты принимаешь предложение мистера Сноука, переезжаешь в нормальный район города, ты не ездишь попусту в Лемон Гров и выходишь замуж за По Дэмерона, ты не компрометируешь меня ни словом, ни делом, ни даже взглядом! А иначе ты отправишься за решетку на столь долгий срок, который и не предполагает этот жалкий следователишка – Калуан Иматт. Ты меня поняла?
Рей застыла, замерла, желая превратиться в статую, исчезнуть, раствориться в прохладе салона, стать газетной страницей, которую разорвут на части, все равно ее уже рвали. Условия деда втаптывали в грязь все ее планы и мечты, превращали всю ее так тщательно выстраиваемую последние четыре с половиной года жизнь в пыль, которая развеялась под жарким солнцем Сан-Диего.