- И никаких личных контактов на работе.
Если бы девушка уже не держалась за ручку двери, то непременно бы упала. В висках вдруг запульсировала боль, Рей побледнела, попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. Сладость кортадо на языке вызывала тошноту. Рей была уверена, что Сноук ведет речь о Бене. От этого кружилась голова. Что он помнит из событий шестилетней давности? Что он знает об отношениях Рей Платт и Бена Соло? Рей глубоко вздохнула. Он сказал, что дед ей гордится. Девушка выпрямила плечи, расслабила хватку на ручке двери и сдержанно улыбнулась.
- Разумеется, мистер Сноук, - произнесла холодно.
Мужчина хмыкнул.
- Идите.
- До свидания, мистер Сноук.
Рей вышла. Она была уверена, что еще не раз столкнется с Эндрю Сноуком, ведь игра, которую затеял этот человек, только началась.
Ормиз Аполин девушке не понравился, в нем было что-то нервное, истеричное. Он то и дело потирал указательный палец о большой, издавая шелестящий звук, который уже через десять минут общения с ним, Рей ненавидела всей душой. Она почти не вчитывалась в свои функциональные обязанности, лишь пробежала глазами набор стандартных слов, не глядя подписала соглашение о неразглашении всего того, что будет переводить, скользнула взглядом по сумме зарплаты. Да, деньги Сноук платил своей команде более чем достойные. Она вполне сможет снять приличную квартиру где-нибудь на севере города в новых районах. Правда, придется хотя бы арендовать машину, потому что добираться до работы на общественном транспорте будет тяжело.
Когда Рей вышла из здания администрации, уже перевалило за полдень. Девушка отправилась в парк на набережной, подставляя лицо солнцу, щурясь и стараясь ни о чем не думать. Получалось плохо. Ей было страшно. Ей не нравился Сноук, не нравился Аполин, от Митаки веяло какой-то жутью. И перспектива работать с текстами, очень далеко стоящими от художественной литературы, угнетала. Это не была работа мечты, и лишь хорошая оплата и возможность в скором времени уехать от деда, примиряли с реальностью, в которой яркое солнце сияло с голубого неба, создавая иллюзию рая на земле, но Рей хмурилась, медленно бредя по дорожкам парка, отводя взгляд от целующихся парочек, уворачиваясь от бегающих детей и провожая взглядами пожилые пары. Чувство неправильности происходящего вгоняло в глухую тоску, выворачивая наизнанку. И сколько бы Рей ни убеждала себя, что она будет лишь переводить тексты, что ее знаний и умений не хватит для синхронного перевода, а значит, контактировать со Сноуком непосредственно она не будет, что-то все равно тревожило. Но девушка никак не могла оформить в четкую мысль все свои тревоги, вгоняя себя в тоску еще больше. Она погуляла в парке около часа, предаваясь какой-то меланхолии. А потом решила, что ей нужно отвлечься.
- Фаз? – набрала она подругу, - поехали со мной выбирать квартиру.
***
- Ура! Наше золотко свалило от злобного деда! – Фазма высоко подняла бокал с коктейлем и задорно чокнулась со стаканом Кайдел.
- Еще не свалило, - буркнула Рей, попивая традиционную «Маргариту».
- Такая квартира, - закатила глаза Фаз, проигнорировав реплику подруги, - закачаешься, Кай! Маловата, правда, но ей одной – сойдет.
- Я очень рада, - Кайдел тепло сжала руки Рей, - я знаю, как для тебя это важно.
Палпатин улыбнулась и поспешила отвести взгляд. Пятничный вечер в «Полуночи» был в самом разгаре, Гвендолин болтала и смеялась, Кайдел тихо отвечала, а Рей пыталась расслабиться, что получалось из рук вон плохо.
Ей было стыдно смотреть Кайдел в глаза. Было ощущение, что она лжет подруге, что она вообще не имеет права находиться рядом с ней, ведь из-за нее Кай поругалась с Хаксом, разнесла собственную гостиную и могла бы вообще от переживаний потерять ребенка. Этого бы миссис Хакс не пережила.
На самом деле, все было не так уж и плохо. Кай с гордостью рассказывала сейчас, как отремонтировала гостиную, кухню впридачу и начала переделывать одну из комнат в доме под детскую. Кайди смеялась и приговаривала, что давно пора было затеять ремонт. Притихший после скандала с женой и истории с Пейдж Армитаж помогал супруге во всем и даже пока не завел новую любовницу. И Кайдел, и ее подруги понимали, что это ненадолго, но пока Кайдел наслаждалась этим фактом. А Рей была искренне рада за нее. Если бы только еще не это гнетущее чувство вины. Девушка вздохнула тяжело.
- Я тут, кстати, подумала, - отвлекла от грустный мыслей Фазма, - почему бы тебе не попытаться поговорить с Рози? Ее муж работает ведь на твоего По. Ты можешь попросить, чтобы он устроил вам встречу.
- Не уверена, что Финн подпустит меня к своей жене, - покачала головой Рей, вспомнив свой недавний визит в El Queso. Обычно дружелюбный Финн разговаривал в этот раз сквозь зубы и почти опустился до прямых оскорблений. Он верил, что именно Рей избила Пейдж, да еще и нанесла непоправимый моральный вред ее сестре, которая стала этому свидетельницей.
- Да пусть хоть сам присутствует при разговоре, может, поймет, что его обожаемая женушка – лживая сука! – фыркнула Фазма.
- Фаз! – укоризненно произнесла Кайдел, - мы не знаем, какие причины сподвигнули ее солгать. Быть может, это были очень уважительные причины.
- Да плевать! – бросила Гвен, - эти причины ударили по Рей!
- Но ведь она вышла из тюрьмы, - возразила Кай, - всем понятно, что это глупые обвинения, кто бы мог в это поверить.
За столом на мгновение повисло молчание. Фазма посмотрела на миссис Хакс с жалостью, Рей отвела взгляд.
- Ты такая наивная, золотко, - Гвен потрепала надувшуюся Кайдел по щеке, - Рей?
- Можешь рассказать, - глухо произнесла Палпатин, махнув рукой, но так и не повернулась к подругам.
Пока Фазма объясняла Кайдел условия для свободы Рей, сама девушка скользила взглядом по толпе в клубе. «Полночь» всегда была ее убежищем, здесь не было места проблемам внешнего мира, а если они были, то за обсуждениями с подругами, становилось легче. Нет, проблемы не решались по щелчку пальцев, но после разговоров с Фазмой и Кайдел становилось проще, выплеснув все, что на душе, посмеявшись или поплакав, Рей шла по жизни дальше. Но вдруг что-то неуловимо изменилось. И расслабиться до конца не получалось.
Рей поднесла бокал к губам, но так и не отпила, заметив развеселую компанию, которая направлялась прямо к ним. В панике Рей оглянулась на подруг. Видимо, вид ее был столь красноречив, что Фазма прекратила свой разговор с Кайдел.
- Рей? Что такое?
Ответить девушка не успела.
- Рей, детка! – Дэмерон бесцеремонно поднял ее со стула, прижал к себе, облапав задницу, чмокнул куда-то в основание шеи.
По был уже прилично пьян и, конечно, не только пьян. Но Рей поразило не его присутствие. Она во все глаза смотрела на Кайло, глаза которого мерцали темным в полумраке клуба, на строгого и какого-то собранного Кардо, который глядел на Рей все с тем же отвращением, что и шесть лет назад, на Хакса, который тут же скользнул к жене, целуя ту в макушку. Но главное, Рей смотрела на Викрула, а он привычно жестоко ухмылялся.
- Малявка! – он раскрыл ей объятия, в которые Рей шагать не спешила. Викрул окинул девушку с ног до головы оценивающим взглядом, - вот так встреча! Какая же ты стала!
- Какая? – процедила Рей, высокомерно вскинув подбородок.
Но взгляд ее был полон страха, он метался межу Викрулом и Кайло. Мозг никак не мог переварить новую информацию в виде Викрула в компании Рена. Какого черта? Как, после того, что произошло шесть лет назад, Кайло может подпускать к себе Вика? Вопрос в ее глазах, видимо, горел столь ярко, что Рен удивленно вскинул брови в ответ. Рей похолодела, догадавшись. Он не знает. Он, черт подери, не знает о том, что именно Вик шесть лет назад…
Рей охнула, закусила губу. Ее затрясло, дыхание перехватило. Ни шум клуба, ни язвительные реплики Фазмы и робкие попытки Кайдел разрядить напряженную атмосферу, ни шумное дыхание По и его поцелуи в щеку, в угол губ, в шею, ни откровенно злобный взгляд Кардо и насмешливый Викрула больше не имели значения. Рей было страшно. Не за себя, за Рена. Как же так! Проницательный, умный, как он мог не знать? Как мог подпустить Викрула снова к себе? Позволить ему вновь стать своим другом после того, что произошло тогда? Но он же не знал, - снова и снова твердила себе Рей, - он не знал, не знает теперь. Девушка часто-часто задышала, грудь ее вздымалась, а голова кружилась. Находиться здесь вдруг стало почти невыносимо.