Она отчаянно тосковала по Бену Соло, периодически срывалась на слезы, пыталась отвлечься на учебу, в сотый раз перечитывалась «Доводы рассудка», хотя отдельные куски могла цитировать наизусть.
Вот как сейчас, ходила из угла в угол с книгой, бережно держа в руках потрепанный томик и шептала: «Меж собой они не разговаривали, сообщаясь не более, чем требовала простая учтивость. Прежде столь дорогие друг другу! И теперь друг для друга никто! А ведь было же время, когда из наполнявших теперь залу в Апперкроссе гостей им двоим труднее всех было бы друг с другом наговориться. Исключая, быть может, адмирала и миссис Крофт, совершенно счастливых и дружных (другого такого исключения Энн не допускала и среди женатых пар), не было здесь двух сердец столь же открытых, вкусов столь же общих, чувств столь же согласных и столь же ненаглядных двух лиц. И вот они чужие; нет, хуже еще, чем чужие, ибо им сойтись не суждено. Это отчужденье навеки».
Рей замерла посреди комнаты, изо всех сил вцепившись в книгу. Они теперь с Беном друг другу никто? Да нет же, нет! Этого просто не может быть! Она же любит его, он любит ее. Рей твердо верила, что любви все по силам преодолеть. А тем более такой любви, как у них с Беном. Это же исключительная любовь! Любовь навсегда! И все же снова слезы потекли по щекам. Она не видела его целый месяц, а он не передал ни единой весточки, хотя мог бы через отца или даже через своих друзей. Наверняка они навещали его в тюрьме. Нужно же им было поговорить о…конфетах. Как только Рей вспомнила о наркотиках, то злость вспыхнула с новой силой, что, впрочем, не мешало продолжать горько плакать. Такой ее и застала Кира.
Сестра в последнее время была расслаблена, выглядела довольной жизнью и счастливой. Рей подозревала, что у Киры кто-то появился, но пока не давила, выяснить не пыталась. Если сестра захочет, сама расскажет о своем парне, если же нет, то, наверное, он того не стоит.
- Над чем рыдаем? – с легкой улыбкой вопросила Кира, многозначительно посмотрела на книгу в руках сестры, - перечитываешь в сотый раз и снова плачешь? Да ну брось, сестренка! У них же там все хорошо в конце, да? Правильно я помню?
Кира прошла в глубь комнаты, швырнула на пол свой рюкзак, потянулась, раскинув руки и приподнявшись на носочках, а потом плюхнулась на кровать.
- Ну? – приподняла бровь, - Рей?
- Бен, - только и смогла выдавить из себя девушка и снова расплакалась.
Кира посмотрела пристально, потом тяжело вздохнула.
- Слушай, я не знаю, из-за чего вы там поругались, но я вижу, как ты мучаешься. Так, может, стоит помириться?
- Он должен изменить свое мнение! – упрямо произнесла Рей, всхлипнув протяжно.
- Какое мнение, Рей? – склонила голову на бок Кира, но так и не получила от сестры ответа, - может, ну я не знаю, - она пожала плечами, - слушай. Я не большой советчик, и поверить не могу, что говорю это именно я, а не ты, может, вам надо попробовать найти компромисс? Черт, да ты ведь сама не своя последний месяц. Ты любишь этого ушастого и…
- Не называй его так! – ощетинилась Рей.
- И срываешься на мне, - надула губы Кира, - а я вот вообще не виновата в вашей ссоре.
Конечно, она была права. И в этот самый миг Рей стало стыдно, в том числе и за ту безобразную сцену, что она устроила в тюрьме. Нет, она по-прежнему не одобряла то, с чем связался Бен. И Кира – внезапно мудрая и понимающая Кира – говорила правильно о компромиссе, но какой тут возможен компромисс, Рей представляла себе смутно. Она так боялась за Бена. Он может снова сесть в тюрьму, его могу покалечить, убить. Это жизнь словно на лезвии бритвы, шаг влево или вправо, - и ты упадешь. И Рей уже видела эту глубокую пропасть. Но ведь он делает это ради нее в том числе. Кто же виноват, что в Лемон Гров не там много путей честного заработка. Поняв, что совсем запуталась, Рей еще крепче сжала книгу и замотала головой.
- Да встреться ты с ним уже! – чуть повысила голос сестра, - ну право слово! Не могу видеть, как ты страдаешь на ровном месте.
- Не на ровном месте, - сочла своим долгом поспорить Рей, но слезы вытерла и книгу судорожно сжимать перестала.
- Ладно, - кивнула словно бы самой себе, - хорошо.
Через две недели, когда она пришла в тюрьму на свидание, ей сказали, что заключенный Соло видеть ее не хочет. Растерянная, ошеломленная, Рей стояла рядом с тюрьмой, вспоминая сальные и насмешливые взгляды надзирателей. Она сначала подумала, что это шутка, потом решила, что, наверное, должна дать денег, чтобы ее пустили, какую-то взятку. Сейчас Рей почти ненавидела себя за лепет, растерянность и снова слезы, потому что это именно Бен отказался от свидания с ней. Это было жестоко. Она совсем ему не нужна? Снова вспылили в голове строчки из Джейн Остин. Неужели все? Они теперь чужие друг другу? Рей сцепила пальцы в замок, сжала руки изо всех сил, заставила себя сделать шаг прочь. Но ведь это нечестно, так нечестно, - твердила себе Рей. Когда она ставила Бену условие, она вовсе не предполагала, что он выберет не ее. Обняв себя руками, девушка медленно брела к остановке автобуса. Ветер швырнул ей в лицо пригоршню пыли, словно насмехаясь, Рей склонила голову ниже, слезы застилали глаза. Уверенная в своей правоте, в том, что Бен, конечно же, выберет ее, выполнит ее условие, ее каприз, Рей и не предполагала, что может быть иначе. А Бен, быть может, и не мучился совсем, как мучилась она, не скучал, не тосковал. Он, может, и вовсе был только рад их разрыву. Ведь это разрыв, верно? Окончательный и бесповоротный.
Вечером, сидя в каморке Фазмы позади кафе, на продавленном диване, который кто-то выкинул, а они с Фаз притащили ей, отмыли, кое-где зашили, а Кай принесла хоть и потрепанный, но чистый плед, Рей снова и снова вытирала слезы. Кайдел обнимала подругу, положив голову ей на плечо, иногда робко приподнималась и, заглядывая в глаза, спрашивала, не хочет ли Рей снова попробовать встретиться с Беном. Но снова пережить унижение, когда Бен откажется ее видеть? А он откажется, Рей была в этом уверена! Одна эта мысль заставляла снова плакать. Она ему больше не нужна. Сидящая напротив на стуле Гвен только качала головой.
- Мудак твой Бен Соло, - не выдержав, фыркнула Фазма.
- Фаз! – укоризненно прошептала Кайдел и снова повернулась к вздрогнувшей Рей, - не плачь, золотко. Все образуется. Вы помиритесь. Ну хорошо, ты не хочешь идти к нему в этом месяце, сходи перед Рождеством, передай подарок, протяни…
- Оливковую ветвь мира, - расхохоталась Фазма, - да-да, как голубь принес ветвь Ною…- Фазма осеклась, поймав рассерженный взгляд Кайдел, вздохнула, - прости, Кай. Я помню, как религиозна твоя семья.
Кайдел поджала губы, наградила подругу еще одним предостерегающим взглядом и снова уложила голову к Рей на плечо.
- Ну хорошо, - продолжила Гвендолин, - не мудак, но свет клином на нем не сошелся, Рей. Послушай, он так-то не подарок, характер взрывной, вечные неприятности в школе, а ты сама говорила, как тебя это расстраивает, его игры с законом, которые тебе не нравятся. Может, ну его к черту, а? Может, вот этот шанс от судьбы остановиться сейчас, пока не поздно, пока ты не увязла в нем окончательно?
Но проблема была в том, что увязла. Увязла давным-давно. И никто, кроме Бена Соло, ей был не нужен, никто в целом свете не мог сравниться с ним.
- Нет, Фаз, - тихо ответила Рей, - никакой это не знак. Просто я дура, которая оттолкнула его.
- А он и рад оттолкнуться! – резко ответила Фазма, - вот так запросто. Значит, не шибко ты ему была нужна!
- Это неправда! – дернулась Рей, - я нужна! Была…
И снова всхлипнула.
- Фаз, ты просто сама тактичность, - вздохнула Кайдел.
- Я пытаюсь доказать ей, что разрыв с Соло не конец света, и парней вокруг полным-полно. А Рей у нас девочка красивая, умная и заслуживает самого лучшего. Поступит в свой колледж, поклонники в очередь выстроятся. Кстати, что там с колледжем? Я знаю, что ты тему изучала. Что выбрала?