Телефон замолчал, Рей решила, что перезвонит потом, слишком уж сладкими были ленивые утренние поцелуи Бена, слишком приятным тянущее чувство внизу живота, слишком восхитительным предвкушение.
Телефон затрезвонил опять, наигрывая незамысловатую, но такую раздражающую сейчас мелодию.
- Выключи! – зашипел Бен, прокладывая дорожку из поцелуев по ее животу.
Рей-таки дотянулась до мобильника и, не глядя, сбросила звонок. А Бен уже добрался до тазовой косточки, к которой присосался, как голодный вампир. Рей тяжело задышала, когда его язык скользнул, наконец, по влажным складочкам, обвел чувствительный клитор, руки сжимали бедра, которые подавались навстречу горячему языку. Распалив ее, но так и не дав кончить, Бен приподнялся, а потом неспешно скользнул в нее, задвигался лениво, еще немного сонно. Рей с любовью смотрела на его полуприкрытые глаза, на трепетавшие длинные ресницы, на губы, которые он то и дело облизывал. Притянув его ближе, девушка начала покрывать поцелуями лицо, шею, плечи, так же неспешно подаваясь навстречу, стремясь растянуть это утреннее удовольствие. Комнату наполнили шумные вздохи, прерывающиеся стонами, звуки шлепков разгоряченной кожи да сумбурные признания.
- Люблю тебя, - шептала Рей, целуя парня, - люблю, люблю.
Бен задвигался жестче, сорвавшись с размеренного ритма, не в силах больше терпеть, дернул бедра Рей на себя, насаживая, наполняя ее собой.
- Люблю, - выдохнул, - люблю тебя, малыш.
После душа, отправив Бена готовить завтрак, несмотря на его протесты, Рей, наконец, взяла телефон с намерением посмотреть, кто же прервал сон. Три пропущенных от Киры и значок пришедшего сообщения. На мгновение стало не по себе. Кира любила спать до обеда при каждом удобном случае. Еще не случалось такого, чтобы сестра позвонила ей утром в воскресенье. Что-то случилось? В груди поселилось ноющее чувство тревоги. Рей поняла, что не хочет ни перезванивать, ни читать сообщение, хочет сделать вид, что не видела и не слышала звонков, не хочет решать чьи-то проблемы.
Девушка покосилась в сторону кухни, где Бен, что-то мурлыча себе под нос, пытался испечь оладьи. Вон и Бен без нее загубит весь завтрак. Он же не очень-то умеет готовить, только кофе хорошо варит. А она займется завтраком. Только вот глянет, что написала Кира. Может быть, ее звонки и яйца выеденного не стоят, может быть, она в сообщении написала, чего хочет.
Перезвони, как сможешь! Пожалуйста!
Ее словно ударили, какая-то паника сквозила в коротком сообщении, предвестник беды. Рей глубоко вздохнула, на кухне чертыхнулся Бен.
Кира схватила трубку сразу же.
- Рей? Рей, почему ты не отвечала?! – требовательный тон заставил Рей поморщиться.
- Утро воскресенья, Кира, - вздохнула Рей, присев на ручку дивана, - что случилось?
- Мне нужно с тобой встретиться. Срочно. Сегодня. Сейчас! – отрывисто и нервно ответила сестра.
Рей снова покосилась в сторону кухни, Бен с сомнением на лице пробовал тесто прямо с пальца. Пожалуй, она могла бы справиться с этим лучше, облизать его палец, а потом…
- Рей? Ты здесь? – обеспокоенный голос сестры ввинтился в мозг, заставил поморщиться.
- Кира, я бы хотела остаться сегодня дома, с Беном, - прямо произнесла Рей.
- Ты не слышишь меня, что ли? Это вопрос жизни и смерти! – сестра не была настроена сдаваться.
- У тебя каждый вопрос – это вопрос жизни и смерти, - вздохнула Рей, - уверена, что и этот можно отложить до завтра.
- Мне нужна твоя помощь, - как-то обреченно произнесла сестра.
И Рей сдалась, как сдавалась всегда.
- Ну хорошо. Где? Когда?
- Я в Лемон Гров, - ответила Кира, из ее ответа Рей заключила, что сестра даже не сомневалась в ее согласии, - неподалеку от твоего парка. Через полчаса?
- Я что, по-твоему, побегу прямо сейчас? – разозлилась Рей, понимая, что ее надежды на тихий воскресный день рядом с Беном дома отправились в утиль. Теперь еще и Бен потреплет ей нервы как следует! Девушка поморщилась, - дай мне хотя бы час! Я еще даже кофе не выпила.
- Я куплю тебе кофе. Завтрак, - ответила сестра, - все, что угодно, только поскорее.
- Через час, - отрезала Рей, собираясь быть твердой хотя бы в этом.
Настойчивость сестры беспокоила, настораживала и не сулила ничего хорошего, не могла сулить. Ноющее неприятное чувство поселилось в груди, чувство тревоги, от которого становилось не по себе. Закусив ноготь, Рей глядела в свое мутное отражение в темном экране телефона, пытаясь успокоиться. Все ее существо кричало, чтобы она не шла на встречу с Кирой, Рей не хотела этой встречи. И слабо себе представляла, чем она может помочь своей успешной, богатой сестре, уютно живущей под крылышком у деда. Во что вообще могла вляпаться Кира в благополучном Ла Хойя? Бред какой-то!
- Принцесса? – Бен обнял ее сзади, - пойдем завтракать? Не уверен, что у меня получилось, но…
- Мне нужно встретиться с Кирой, - зажмурилась Рей, решив прыгнуть сразу в омут с головой, чтобы только не оттягивать момент, когда Бен начнет выказывать свое недовольство. Ей просто нужно это пережить: недовольство Бена и встречу с Кирой, а потом у нее будет еще часть ленивого и счастливого выходного.
Бен позади нее молчал, устроив подбородок у нее на плече, потом оставил поцелуй на ее щеке и отошел.
- Сначала позавтракай, потом иди на встречу, - произнес на удивление мирно.
Рей повернулась и растерянно посмотрела парня, который расставлял на столе тарелки и, кажется, не думал скандалить.
- Ты не против? – удивилась.
- Против, конечно! – фыркнул Соло, - я ее терпеть не могу, ты же знаешь. Но чем раньше ты уйдешь, тем скорее вернешься, и у нас останется еще часть дня на двоих. Так что давай-ка завтракать, принцесса.
Рей с облегчением выдохнула и даже улыбнулась, направилась к столу и крепко обняла Бена.
- Спасибо, - пробормотала.
- Я люблю тебя, - произнес Бен, его сердце отчего-то билось слишком быстро, - помни об этом всегда.
Он словно бы почувствовал ее иррациональную тревогу, постарался разделить ее с Рей, но до конца, как и она сама, не понимал, в чем дело.
***
Сестра сидела на лавочке в парке, нервно постукивая носком туфли, то и дело оглядываясь, на лице у нее красовались солнечные очки, рядом стояло два стаканчика кофе в подставке. Рей присела рядом, взяла стаканчик с надписью «кортадо».
- Ну? – протянула нелюбезно, пытаясь скрыть свою тревогу.
Сестра сняла очки, Рей во все глаза глядела на уставшую Киру, под глазами у нее залегли глубокие тени, ярко накрашенный рот уродливым пятном выделялся на бледном и осунувшемся лице.
- Что случилось? – Рей отпила кофе, стараясь скрыть свое потрясение.
- Я беременна, - выпалила сестра.
Рей застыла, не донеся стаканчик до рта, неверяще посмотрела на сестру, словно ожидала, что Кира сейчас рассмеется, скажет, что это шутка, но потемневшие глаза сестры смотрели серьезно.
- Ты что? – пробормотала неловко, все еще надеясь, что ослышалась.
- Я. Беременна, - четко произнесла сестра.
Рей отпила глоток кофе, обожглась, задышала широко раскрытым ртом, чтобы только унять пожар во рту.
- Вот уж не думала, что мне надо читать тебе лекцию о контрацепции, Кира, - произнесла Рей, покосилась на сестру, - или я ошибаюсь, и это осознанное решение?
- Да какое осознанное! – выкрикнула сестра, понизила голос, - какое осознанное! Не нужен мне этот ребенок, тем более ребенок от Викрула, господи! Рей! Что мне делать?!
- Аборт, - тут же ответила Рей.
- Я, - глаза Киры забегали, - я не могу. То есть я…у меня нет таких денег. То, что дает дед на булавки, этого не хватит. А страховка… он узнает, если я воспользуюсь страховкой. Он выгонит меня из дома! Он откажется от меня! И никогда, никогда не примет обратно!
Рей внимательно посмотрела на Киру, которая нервно сжимала в руках ручки от сумочки, крутила ее так и эдак, рискуя порвать кожу.
Да, в словах сестры был резон. За прошедшие два года Рей разобралась в характере деда достаточно, чтобы понять, что таким новостям он рад не будет. Он контролировал каждый шаг Киры, он стремился сделать из нее идеальную внучку. Кира должна была быть лучшей во всем: в учебе, в светской жизни, безупречные манеры и безупречный вкус. Скорее всего в перспективе и безупречное замужество сообразно представлениям деда о браке и жизни. И ребенок от бандита из Лемон Гров в эту картину, где главным должна была быть безупречная репутация внучки Шива Палпатина, не вписывался.