Устроившись за столом, Рей с интересом оглядывала большую и светлую кухню, совмещенную с гостиной, обставленной современной мебелью в теплых бежевых и светло-коричневых тонах. Мистер Соло явно не бедствовал.
- Кортадо со сгущенным молоком, - мужчина подмигнул Рей, ставя перед ней чашку.
Сам устроился напротив. Рей благодарно улыбнулась, но чувствовала себя странно, будто она не имела права находиться здесь. Она всегда считала, что отец Бена ненавидит ее за то, что девушка сделала. Но разве тех, кого ненавидишь, приглашают домой, угощают кофе?
- Чем занимаешься, малышка? – как ни в чем не бывало, спросил Хан, - поди поднимаешь дело деда? Вон о сестре твоей только и разговору во всех газетах.
- Нет, - покачала головой девушка, - я…- она пожала плечами, - не захотела заниматься газетой. Но занимаюсь издательством, что принадлежит деду. Здесь, в Чикаго.
Взгляд Хана стал задумчивым и острым.
- Стало быть, и живешь здесь? – чуть склонил голову на бок мужчина.
- Ну да, - Рей отпила кофе, - прямо напротив Линкольн-парка.
- Хороший район, - одобрительно кивнул Соло.
- Наконец-то, да? – позволила себе улыбнуться Рей, - да и у вас тут не Лемон Гров.
- Ну, - почесал затылок мистер Хан, - в Бриджпорте (3) на юге города я тоже пожил, но это было давно.
- Вы давно переехали? – спросила Рей, - почему именно сюда?
- Ну, как Бена посадили, так и переехал. Не мог оставаться в Сан-Диего, все резко опротивело.
Рей уставилась в чашку с кофе, чувствуя, как отпустившее было чувство вины вновь сдавило грудь, заставляя тяжелее дышать. Она понимала желание мистера Хана уехать, понимала, как может опротиветь некогда любимый город.
- Знакомый у меня тут был, он держал автомастерскую, легальную полностью, заметь, - чуткий мистер Соло не мог не заметить ее состояния, попытался пошутить.
Рей слабо улыбнулась, показав, что оценила и шутку, и старания.
- Но и автомеханик, и бизнесмен он был никудышный. Вскоре разорился и предложил мне купить его дело по дешевке, мол, так оно будет в надежных руках. Деньги у меня были, я и решился. Поначалу было туго, но за последние годы удалось даже расшириться.
Судя по тому, в каком районе теперь проживал мистер Соло и по размерам его квартиры, Рей поняла, что расшириться удалось значительно. Ее так и подмывало спросить о Бене, но девушка не смела. Она вертела в руках чашку с кофе, молчала, слушая тишину в квартире, и не решалась поднять глаза на мистера Соло. Перед ним ведь она тоже была виновата.
- Мистер Соло, я…- начала нерешительно, - я хотела…
Извиниться? Но как глупо и смешно звучали бы ее обвинения, тем более теперь, когда Бен вышел из тюрьмы. Рей закусила губу. Ей было необходимо сказать хоть что-то, не замалчивать то, что произошло. Но она не могла. Как должно быть, жалко она выглядит сейчас в глазах этого мужчины, что смотрит на нее с незаслуженной лаской во взгляде.
- Я…хотела, - она снова начала и снова осеклась, беспомощно вздохнула.
- Ты хотела бы объясниться, - мягко произнес Хан, - но, Рей, в этом нет нужды. Я и так все знаю.
- Но…- девушка несмело посмотрела на мужчину напротив.
- Я знаю все, Рей, - он вздохнул, - ты виновата, но я знаю, почему ты так поступила. Бен, - Рей вздрогнула от звука этого имени, - виноват не меньше. И если хочешь знать, я виноват тоже, я всегда смотрел на его игры с законом сквозь пальцы, не воспринимая всерьез. И вот к чему это всех нас привело. Я знаю все, малышка Рей. Тебе не в чем винить себя. Больше нет, хоть вы и натворили дел оба. Но все это в прошлом, там это все и надо оставить. Вам пора двигаться дальше и простить друг друга. Но самое главное, Рей, пора простить себя.
Рей судорожно вздохнула, закусила губу. Она не знала, как выразить свою благодарность за то, что сказал мистер Хан, не знала, как объяснить, что вот сейчас в груди поселилось тепло, а не жгучее разъедающее чувство вины и боли, страха и стыда. Но простить себя? Это было невозможно.
Хан Соло ласково улыбался ей, искренне, открыто, а Рей не могла сказать ни слова, только слепо нашарила его руку, лежащую на столе, и сжала ледяными пальцами. Хан вздрогнул.
- Господи, малышка! Ты совсем замерзла!
- Нет, - покачала головой Рей, - просто Чикаго не Сан-Диего, - едва заметно улыбнулась, - никак не могу привыкнуть к другому диапазону температур.
- Справедливости ради стоит сказать, - фыркнул Соло-старший, - ты и в Сан-Диего всегда безбожно мерзла.
Рей улыбнулась чуть смелее. Поразительно, какие мелочи знал о ней этот человек, знал то, чего скорее всего родная мать не знала.
Впрочем, Глэдис никогда и не стремилась узнать своих дочерей. Только попыталась недавно в очередной раз потребовать денег, в ответ получив отказ от Киры в такой грубой форме, в которой ей все высказать ее младшая сестра, наверное, давно мечтала. Сама Рей просто занесла телефон матери и отчима в черный список. Эта страница была закрыта навсегда.
А сейчас Рей вспомнила, как же Бену повезло с отцом, каким понимающим и чутким всегда был Хан Соло и не только по отношению к родному сыну, но и к ней. Они могли бы стать настоящей семьей, если бы Рей сама все не разрушила. Впрочем, что уж теперь горевать. Только вот Рей не хотела уходить отсюда, с этой кухни, наполненной ароматами кофе и пончиков, не хотела отпускать теплую руку, держась за нее, как за спасательный круг, только бы не сорваться вновь в океан вины и боли.
Звук повернувшегося в замке ключа нарушил мирную тишину, Рей тут же отняла руку.
- Пап? – раздалось из прихожей.
И мир вокруг закачался, исказился, рассыпаясь на больно ранящие осколки. Рей задохнулась, а потом почувствовала знакомый запах одеколона, от которого мгновенно закружилась голова. Услышав быстрые шаги в прихожей, Рей замерла на стуле, не в силах пошевелиться, только в ужасе смотрела в спокойное лицо мистера Хана. Она спиной почувствовала его присутствие, отозвавшееся в бешено застучавшем сердце. К щекам прилил румянец, руки затряслись.
А Бен замер позади, пораженно выдохнув:
- Рей.
Время остановилось, замерло, застыло, Рей пыталась вздохнуть полной грудью и не могла, перед глазами кружились черные точки, складываясь в причудливый узор, насмешливо танцующий. Она не видела Бена полгода с того памятного разговора на ее кухне. И вот теперь…
С трудом она развернулась и встретилась с Беном взглядом. Он смотрел на нее, как на кошмарное видение, неверие в темных глазах сменялось чем-то, что Рей не могла понять.
- Здравствуй, Бен, - спокойный отстраненный голос принадлежал кому-то другому, а не ей.
И когда это она научилась так безупречно владеть своими эмоциями? Дедушка бы ей гордился. Бен шумно втянул воздух и сжал руки в кулаки. Он явно не был рад ее видеть. Да и с чего бы ему? Они расстались, поставили точку, и вдруг Рей Палпатин появляется в доме его отца, возникнув призраком прошлой несчастливой жизни спустя полгода и две тысячи миль.
- Хан! Мы дома! - звонкий и ясный девичий голос нарушил тишину.
Рей во все глаза смотрела на нее. «Красивая», - первое, что пронеслось в голове. Высокая и стройная, с темно-рыжими густыми волосами и поразительными яркими голубыми глазами. Девушка встала рядом с Беном, удивлено глядя на Рей, улыбнулась немного растерянно, перевела взгляд на Хана у нее за спиной и вопросительно изогнула бровь. Этого Рей больше не могла выносить. Она вскочила.
- Спасибо, мистер Хан, - пробормотала, - за кофе. Мне пора.
Вылетела прочь из кухни, подхватила в прихожей свою сумочку и выбежала в подъезд.
Рей неслась по ступенькам так быстро, что они мелькали перед глазами, сливаясь в сплошное пятно. Не имело значения, что ей придется преодолеть десятки этажей, она не могла ни ждать лифт, ни ехать в нем.
Бегом миновав светлый вестибюль, Рей вылетела на залитую солнцем улицу и застыла, не в силах понять, куда ей двигаться дальше, вдруг разом забыв все известные в городе направления. Тело замерло, не слушаясь ее, руки и ноги тряслись. Ошеломленная силой собственной боли, потерянная, Рей стояла посреди улицы, игнорируя недовольных прохожих, вынужденных огибать ее.