Сано кладёт руку на плечо в каком-то дружеском жесте поддержки. Сано — племянник Ясуда-сана, второй тренер и, вроде как, менеджер. Учится на вечернем отделение местного колледжа. На кого не знаю. Никогда не интересовалась. Зато это парень не в меру активно интересуется мной. Всюду старается быть рядом и по возможности помочь. Меня это откровенно раздражает. Раздражает эта жалость и сочувствие. Ненавижу. Мне это не нужно; по крайней мере не от него точно. Это по настоящему отвратительно, когда кто-то пытается тебя подбодрить, хотя и без этого дела хуже некуда. И от того, я просто дергаю плечом, скидывая чужую ладонь. Страха как не бывало. Только жгучая смесь ненависти и раздражения. Она, как топливо. Разжигает нечто внутри, что заставляет гореть все тело. Закрываю глаза. Вдох. Выдох. Резина, из которой сделан коврик на тумбе, холодная и мокрая. Запах хлорки уже не режет рецепторы. Давно убил их. Хватаюсь пальцами за край тумбы и резко отталкиваюсь. И от того, что даже по моим, не таким уж и достоверным ощущениям войти в воду получилось почти идеально, легче не становится. Какая разница, насколько у меня хорошая техника и время, если страх плыть или, банально, погружаться в воду настолько велик, что перебивает желание вернуться в спорт? Вот сейчас, после пятого разворота, плечо начинает тянуть от фантомной боли. Так было в первый день национальных, когда препарат ещё работал «на ура», а плечо после заплыва не болело не из-за адреналина в крови. Это определённо утопия. Моё эгоистичное и глупое желание вернуться, хотя я сожгла все мосты. Когда я верила, что мой план был идеален; человеческий фактор не учла. Как не парадоксально — свой.
— Думаю, тебе не стоит напоминать, что после таких долгих перерывов, обычно, не возвращаются. — Ясуда-сан фыркает так громко, что на секунду кажется выпала из реальности. — Уверена, что оно тебе надо?
— Да. — стоит хотя бы попытаться. Прошла всего неделя. У меня есть ещё время. Я не хочу сдаваться так рано. — Вы не против, если ко мне завтра на тренировку придёт друг?
— Если твой «друг» поможет тебе не орать каждые десять минут, то пожалуйста. — ну конечно, это было всего один раз. Подумаешь, руку и мозг в первый день переклинило так, что я натурально выла от боли.
— Возможно, он поможет. — я пожимаю плечами, хотя наверняка знаю, что сам Тобио мне не поможет, а вот его присутствие, вполне, может помочь. Мужчина кивает и, наверное, наши с ним мысли совпали.
— Ты уже видела? — Ясуда-сан кивает на журнал, лежащий на столе и я отрицательно качаю головой. — Посмотри, только сегодня купил.
Мне даже стало интересно. Летние национальный закончились пару дней назад, так что не удивительно, что свежий выпуск журнала вышел. Там, определенно, фавориты этих соревнований и что-то мне подсказывает, что новый «top-5» меня шокирует. Пролистываю несколько статей, не касающихся школьный соревнований и сразу открываю на странице с громким названием статьи: «Новые фавориты национального турнира! Неужели звезда средних школ, Аяно Нитами, больше не лидер лучшей пятёрки?». Мда, почему-то я даже не удивлена. Рано или поздно это должно было всплыть. Дальше идёт небольшой вступление, где как всегда много воды. Я благополучно пропускаю всю ненужную мне информацию и сразу переворачиваю страницу. В этом году, как ни странно, лидером является Имай, что же ее школа безоговорочный лидер уже много лет. Затем неизвестная мне девушка из Шираторизавы, девушки с третьего и четвёртого места мне тоже не знакомы. А вот пятое место меня, действительно, поражает.
— Что? Ясуда-сан, тут точно нет ошибки?! — как такое возможно, с каких пор Рейко так хорошо плавает?! Да она одна из немногих в нашей команде, кто ещё как-то мог со мной тягаться, но ей всегда было далеко до «топа». Полгода назад она едва ли дотягивала до уровня национальных.
— А, ты об этом, у неё лучшее время в кроле на спине. — Рейко никогда не плавала на спине. Говорила, что брасс ей ближе, но кто же знал, что она так хорошо плавает на спине. Переворачиваю страницу и нахожу ее результат. Хах, я все ещё быстрее. — Я думал, тебя больше позабавит заголовок.
— Я ожидала нечто подобное.
Телефон в кармане олимпийки оживает, сообщая мне о том, что Карасуно только-только приехали в город. Довольную улыбку подавить не получается. Быстро набираю сообщение и убираю телефон обратно. У меня ещё почти час тренировки.
***
Брюнет стоял около магазина, который находился в десяти минутах ходьбы от моего дома, и нервно оглядывался. Он, как ни странно, почему-то меня не заметил. Наверное думал, что я приду с другой стороны.
— Давно не виделись, Тобио. — волейболист хмурится, и мне почему это кажется невероятно милым. Хочется обнять и получить объятия в ответ. Как было бы, если бы у нас была хоть какая-то взаимность.
— Да, наверное… — он чуть кивает и кажется немного смущается. Интересно, а он смутился, когда увидел мое сообщение? Как воспринял мое предложение зайти ко мне?
— Зайдём в магазин? — я показываю большим пальцем на магазин рядом. — Еды у меня дома нет, хоть чаем тебя напою.
В магазине я быстро набираю не особо вредной пищи. Готовить я конечно за неделю не научилась. Но рис и омлет уже получаются неплохо. А ещё рыба. Но по большей части я питаюсь тофу. Брюнет прожигает мой затылок пристальным взглядом и меня это очень сильно нервирует. Вот что такого в моем затылке?
— И что ты увидел у меня на голове? — я чуть поворачиваю голову в сторону и одновременно протягиваю деньги кассиру. Ёжусь, потому что после тренировки волосы немного влажные и пахнут хлоркой. У меня все ещё нет привычки нормально сушить голову.
— Ну… — он отводит взгляд в сторону, немного тушуется и мнётся. — Ты плавала?
— Вроде того. — забираю пакеты с кассы и у меня так не вовремя начинает болеть плечо. Ками, надеюсь это психосоматика, а не перегрузка. Последнее сейчас мне совершенно не нужно. Морщусь, но не более. — Чуть позже расскажу всё.
Брюнет чуть напрягается, когда я достаю ключи от ограды. Щелкает электронный замок и мы попадаем на территорию участка. Наверное, Тобио не ожидал, что дом окажется пустым. Ключ в замочной скважине поворачивается привычно легко и нас встречает темнота и тишина дома. Тыльной стороной ударяю по выключателю, на ходу вытаскивая ноги из вполне удобных кроссовок. Парень ставит сумку на пол и неловко мнётся у порога.
— Не нервничай, — легонько хлопаю Кагеяму по плечу. — Моих родителей не то что в городе, а в этой префектуре нет. И не появятся ещё три недели, как минимум.
— Почему ты не с ними? — ого, этот парень умеет поддерживать разговор? Вот это новость.
— Я же не плаваю, забыл? — я показываю «кавычки» пальцами. Тобио кивает, все ещё расшнуровывая свои кроссовки. Аки какой-то педант. — Ладно. Ванна на втором этаже, вторая дверь слева.
Оставляю пакеты с едой на столе и сама поднимаюсь на второй этаж. Хочу переодеться, потому что ходить ещё и дома в спортивном костюме мне не хочется. Быстро снимаю штаны и переодеваюсь в более комфортные домашние легинсы, стягиваю с плеч олимпийку, и, лишь на секунду замешкавшись, замираю. Дверь открывается, в тот момент, когда я стою в наполовину задранной майке. Черт. Я по привычке назвала Тобио расположение относительно своей двери, а не лестницы.
— Прости! — он уже почти закрывает дверь, как замечает несколько кубков на полке над рабочим столом. Я мгновенно возвращаю майку на место. Ладно, в ней тоже нормально. — Это твои?
— Да. — сглатываю; чувствую себя очень странно. И даже не из-за того, что этот парень едва не увидел меня голой, а потому что он увидел нечто более личное, чем какая-то часть тела. У меня в какой степени отсутствует стыд, потому что годы плавания сделали своё дело. Не знаю почему, но именно сейчас все мои награды мне показались настолько личными и сокровенными, что стало неловко. — Это не все. Подойди сюда.
И брюнет меня слушается. Совсем забывает о небольшом конфузе и в три шага оказывается около меня. И замирает. Потому что вся стена напротив него — со входа в комнату полки с медалями не видны — усеяна тем, чего он так отчаянно желает. Тем, что для меня всегда ничего не значило. Он подходит ближе к полкам и почему-то слишком пристально разглядывает одну медаль. Серебряную в золотой рамке. Поднимает руку и пальцами касается блестящих краев. А у меня такое чувство, будто эта медаль, это я. Дыхание перехватывает. Кожу, да что там кожу, все мое естество обжигает нечто непонятное. Пугающие настолько, что в дрожь бросает. И только спустя несколько секунд — а секунд ли? — понимаю, что ничерта это не дрожь. Паника, самая настоящая.