Несколько следующих лет Алан и Тим провели, больше интересуясь рыбой и китами, чем общением с людьми. Тим бросил школу и занялся ловлей омаров. Как и отец, он дни напролет пропадал в море. Алан привязался к Малаки Кондону. Старик обладал резким характером рыбака, хотя у него была докторская степень Колумбийского университета. На выходные Тим приплывал с Нантакета, встречался с Аланом в доках Вудс-Хоула и слушал красочные рассказы Малаки об исследовательских экспедициях в Северном море и Индийском океане. Потеряв Нила и внимание родителей, братья чувствовали себя словно оторванными от реальности, и Малаки стал человеком, придававшим им сил.
На последнем году обучения в Гарварде Алан обнаружил, что ему каждую ночь снится Нил. Одним промозглым ноябрьским утром он разорвал свое заявление о приеме на работу в Вудс-Хоул и вместо этого поступил в Гарвардскую медицинскую школу. Малаки очень расстроился, а Тим подумал, что брат сошел с ума. Тим надеялся, что они вместе станут плавать на его катере, он будет ловить рыбу, а Алан ее изучать. Он преградил Алану дорогу на ступеньках Уайднеровской библиотеки, желая переубедить его.
— Занимайся рыбами, — сказал Тим. — Если какие-то люди помрут, то какое тебе дело?
— Ну да, — сказал Алан. — Каждую ночь после полуночи я изучаю планктон, и мне совершенно наплевать на него. Я буду врачом.
— И зачем?
— Чтобы помогать людям, — ответил Алан, думая о брате и родителях.
— Хочешь провести всю жизнь, возясь с больными? — закричал Тим. — Думаешь, от тебя будет хоть какой-то толк?
— Да, — сказал Алан.
— Как Нилу от доктора Джеркоффа?
— Он должен был поговорить с нами, — сказал Алан. — Объяснить матери и отцу, что может произойти. Помочь им понять и лучше подготовить нас к этому. Он был обязан помочь нам, чтобы мы помогли Нилу умереть, Тим. Мне больно думать о том, что нам пришлось пройти через это в одиночку, без чьей-либо поддержки.
— Что с того, как именно это случилось? — зло спросил Тим. — Он умер. И ничего теперь не изменишь.
— Но он страдал, — сказал Алан. — Все не должно было обернуться так плохо…
— Я знаю, что он страдал, — крикнул Тим, толкнув Алана. — Я был там. Думаешь, я забыл?
— Перестань вести себя как придурок, — сказал Алан. — Нилу бы это не понравилось.
— Он мертв, — огрызнулся Тим, ударив Алана в грудь тыльной стороной ладони.
После смерти Нила старшим братом стал Алан. Тим был сильнее, но Алан просто крупнее и поэтому всегда выходил победителем из их стычек. Дрожа от ярости, он сделал шаг назад.
— Ты сидел под его окном, — разозлился Алан. — Ты боялся войти к нему. Я хочу помочь людям перестать бояться.
— Боялся? Да пошел ты, — сказал Тим. — Сейчас я тебе прочищу мозги…
Он резко выбросил правую руку и попал Алану в живот. Взгляды их широко раскрытых глаз встретились. Алан охнул и, размахнувшись, ударил Тима левой в бок. Тим подскочил к нему, Алан попытался отпихнуть его, но Тим сграбастал Алана за шею, и братья кубарем покатились по тротуару посреди гарвардского двора.
Алан с силой врезал ему кулаком правой в голову. Тим вцепился ему в волосы, и Алан дернул его руки вверх, чтобы ослабить хватку. Ссадина над глазом Тима кровоточила, а Алан чувствовал на своей шее следы от его ногтей. Поднявшись, он наклонился к Тиму и рывком поставил его на ноги. Тиму явно было мало. Кровь застилала ему глаза, и он вслепую махал руками перед собой. Алан пришел в себя.
— Эй, прекрати, — сказал он, тряся Тима за плечи.
Еще один левый хук.
Алан парировал его в воздухе. Братья кружились, с трудом удерживаясь на ногах. Оба были настороже, но от жгучего гнева Алана не осталось и следа. Когда Тим снова раскрылся, Алан нанес ему удар в солнечное сплетение, отчего тот повалился на колени. Алан отступил назад, но Тим опять набросился на него. Безумие какое-то, подумал Алан. Он всего лишь хотел помогать детям, исцелять их, если это было в его силах, и утешать в противном случае, и вот он оказался вовлечен в безобразную драку с собственным братом.
После этого пропасть между братьями стала еще шире: Алан полностью посвятил себя учебе, а Тим сбежал обратно в море.
Несколько следующих лет Тим плавал вдали от суши. Ловля омаров отнимала почти все его время. Из-за этого лицо его обветрилось, руки покрылись мозолями; более того, что-то умерло у него глубоко внутри. Он забыл, как общаться с людьми. Он пил и буянил или посылал очередной девушке улыбку с намеком на то, что ему одиноко. Что она нужна ему.