— Эми, что случилось? — шагнув к ней, спросила Диана.
— Мне пришлось забрать его, — сказала Эми. Ее ноги приросли к полу, тело напряглось, как струна. Она вцепилась в мешок, словно фанатик, намеревающийся совершить террористический акт во имя патриотизма.
— Забрать кого? — спросила Диана. — Милая, у тебя кровь…
— Можно я выпущу его? — спросила Эми, и слезы снова заструились у нее по щекам. — У меня устали руки.
— Да… — ответила Диана.
Эми поставила на пол свою сумку, которая оказалась сильно испачканной наволочкой, и из нее вывалился черный щенок. Он сразу вскочил на ноги, словно молодой олень. В его глазах сверкал вящий ужас. Надув под себя большую лужу, он сломя голову бросился в угол и забился под тахту.
Диана сделала еще один шаг к Эми. Она подходила медленно, боясь еще больше испугать ее. Побледневшая девочка дрожала, пребывая в состоянии, близком к шоку. Ее губы посинели, и она хватала ртом воздух, будто маленькая рыба. Она смотрела на Диану с беспомощностью и страданием в глазах, и когда Диана протянула к ней руки, Эми метнулась в ее объятия.
— Тебе ничто не угрожает, — прошептала Диана плачущей девчушке, толком не зная, что вообще могло ей угрожать. — Я обещаю.
— Я за щенка переживаю, — всхлипнула Эми. — Его имя Слэш, но я не могу его так называть. Это ужасное имя. Нам надо придумать другое…
— Да, — сказала Диана, глядя на кровь и потемневшие красные отметки на шее Эми. — Я согласна. Он чересчур милый для имени Слэш.
Помогая Эми снять рубашку, она увидела, что кровь текла из тех мест, где пес поцарапал и укусил ее. Эми срывающимся голосом объясняла, что он не виноват, что он был очень испуган, что он не хотел причинить ей боль. Диана согласилась с тем, что, наверное, так оно и было. Порезы оказались неглубокими, и она осторожно промыла их мыльной водой. Но была еще одна отметина, которую пес просто не мог сделать.
На плече Эми и вокруг ее шеи растянулся лиловый отпечаток руки. Диана различила ладонь и четыре пальца у Эми на ключице, а большой палец отпечатался на ее лопатке. Диана и хотела бы помазать чем-нибудь синяки, да дома у нее ничего не было. От одного их вида у нее свело желудок.
— Эми, кто так поступил с тобой?
— Никто, — сказала она.
— Я не про укусы. У тебя тут синяк…
— Я стукнулась плечом, — сказала Эми, — когда доставала щенка из клетки.
Диана перевела дух. Кем бы ни был человек, поднявший на Эми руку, он оставил неопровержимые доказательства своих действий.
— Тебя никто не бил? — борясь с волнением, спросила Диана.
— Нет!
— Мне ты можешь сказать, дорогая. Я обещаю, все будет…
— Я в порядке, — ответила Эми. — Это щенок. Я хотела показать тебе щенка.
Посидев пару минут в обнимку с Дианой, Эми вдруг встревожилась. Она заглянула под кровать и удостоверилась, что щенок никуда не пропал. Подняв голову, она поискала взглядом Стеллу: из корзинки торчали кончики ее серых ушек. Потом она посмотрела в окно. Наконец, она направилась к Джулии. Придвинув стул к инвалидной коляске, она залезла на него и склонила голову на маленький лоток Джулии. Джулия стала выписывать руками фигуры непонятного пилотажа, словно пытаясь утешить свою подружку.
Диана прошла к своему столу. Отвернувшись от девочек, она набрала номер офиса Алана. Было поздно, почти полседьмого, но Марта взяла трубку.
— Привет, Диана, — сказал он чуть погодя.
— Привет, — ответила она. — Эми у нас.
— Хорошо, — сказал он. — Как она?
Диана понизила голос. Она с трудом подбирала слова:
— Алан, кто-то побил ее, — сказала Диана. — Она все отрицает, но это правда…
— Я сейчас же приеду, — резко ответил Алан.
Конечно, плохо лелеять надежду на то, что обнаружишь отметины, но именно этим и занимался Алан по дороге к дому Дианы. В его медицинском саквояже лежал фотоаппарат «полароид». Работая педиатром, он повидал немало ужасов и наслушался достаточно лжи. Истощенные, лишенные пищи дети. Ожоги от сигарет, которые выдавали за близкое соседство с горячей батареей. Следы порки ремнем, списываемые на неудачное падение.
В подобных случаях Алан действовал незамедлительно. Один звонок в полицию — и потом Алан следил за тем, как соцработник отвозил ребенка в семейный приют. И без всяких вопросов. Нельзя бить и мучить свое дитя.