Диана отнесла Джулию к кромке прибоя. Здесь песок был влажным и прохладным, и в нем блистало больше камушков, чем на том месте, где они разбили лагерь. Диана осторожно гладила мягкую кожу своей дочери, втирая солнцезащитный крем. В мокром песке Диана вырыла для Джулии небольшое углубление, затем усадила ее туда и начала возводить песчаный замок.
— Помощь нужна? — спросила Эми.
— Не помешает, — ответила Диана.
Они работали с противоположных сторон замка, делая его внушительным и огромным. Диана руками придавала форму стенам и башенкам, пока Эми голубым пластмассовым ведерком выстраивала парапеты и крепостной вал. Они пригоршнями загребали сырой песок и посыпали его кружевными зигзагами на крышу и перила. Диана сделала флаги из обрывков коричневой и зеленой морской капусты. Чтобы при всем своем великолепии замок еще и сверкал, они вдавили в песок обломки ракушек мидий и гладкую гальку. Вместо окошек переливались кругляши обточенных морем кусочков стекла.
— Он прекрасен, — сидя на корточках, сказала Эми.
— Замок Джулии, — сказала Диана, помогая Джулии добавить финальный штрих: кусочек деревяшки для подъемного моста.
— Собирая игрушечные домики, ты чувствуешь то же самое? — спросила Эми.
— Ну вроде того, — улыбнувшись, сказала Диана. Она обожала плотницкое ремесло, тот факт, что ее творение доставит радость малышам, и конечно получение чека с оплатой. Замки из песка были похожи на летние дни: даря тепло и счастье, они потом исчезали в морской пене. Единственное, что оставалось, — это радость от их постройки, и она была ценнее любых чеков.
— Ты любишь работать?
— Обожаю, — ответила Диана.
— Хм, — сказала Эми и сразу же замолчала.
Диана знала, что она подумала о своей маме. Пребывание Эми у Роббинсов было продлено на неопределенный срок. Диана ходатайствовала об этом через Алана, и после начальных протестов Тесс Брукс все-таки согласилась.
Звонила мать Эмбер и жаловалась насчет того, что Эми толкнула ее дочь. К ним приезжал полицейский. Марла Арден заявила, что дети учатся насилию у взрослых, и СДС не собиралась отправлять ее обратно в опасную среду обитания без проведения должного расследования обстоятельств произошедшего инцидента. Папка с делом Эми толстела не по дням, а по часам, и иногда Эми казалось, что ее жизнь кто-то с громким шумом спустил в унитаз.
Порой Диана чувствовала, что Эми сравнивала ее со своей матерью. Диана трудилась — ее мама спала. Диана была постоянно занята — ее мама ленилась. Из-за всех этих противоречий, разрывавших ее изнутри, Эми ходила хмурая, словно майская туча.
— Но больше всего, — с улыбкой сказала Диана. — Я люблю играть. Давай поплаваем.
— Не хочется.
— Нет?
Эми передернула плечами. Она помрачнела, будто над ней зависло черное грозовое облако:
— Тут слишком высокие волны. Обычно мы отдыхаем на Джетти-бич, там спокойнее.
— Эми, волны тебя не укусят. Я показала бы тебе, как здорово на них скользить.
— Нет, я правда не хочу.
— Ну, может быть, еще передумаешь, — расстроившись, сказала Диана.
Для Джулии эти волны были действительно опасны, поэтому Диана отнесла ее к Люсинде.
— Как водица? — спросила Люсинда.
— Теплая, — сказала Диана.
— Устроите заплыв?
— Я — да. А Эми боится.
— Не торопи ее, милочка. Ты тоже сначала не очень горела желанием лезть под большие волны. Помнишь, как ты упала головой в песок? Тогда ты поцарапала нос и лоб.
— Помню, — сказала Диана, — но я была намного младше — лет четырех или пяти.
— Первый раз — это первый раз, — сказала Люсинда.
— Спасибо, мам.
Люсинда довольно кивнула и помогла Джулии устроиться рядом с собой. Она прекрасно вписалась в образ пенсионерки: у нее был пляж, книга, семья и уверения дочери в том, что вода теплая. В библиотеке вскоре намечались танцы, и Люсинда уже была приглашена в качестве почетной гостьи.
К тому времени как Диана спустилась к воде, Эми сменила гнев на милость. Она ничего не сказала, а просто встала с того места, где работала над песчаным замком, и вошла в воду рядом с ней.
— Ты хорошо плаваешь, — сказала Диана, когда они были вдали от берега, где море колыхалось относительно спокойно.