Надо сделать так, чтобы детям было интересно эти книжки читать. Не книги толстые, а именно детские книжки, с картинками, крупным шрифтом, с короткими рассказами, но интересные! Я знаю, у нас такие книжки для детей печатаются. Так пусть их будет больше. Пусть они станут ещё увлекательнее. Для писателей предусмотреть хорошие гонорары, чтобы им тоже было финансово выгодно такие книжки писать. Да мы можем за год-два решить вопрос наполнения рынка детских книг, которые пойдут нарасхват. Тиражи сделать большие, цены за счёт тиражей – доступные, копеечные. Иллюстрации большие, красочные – обязательно.
– Тут надо хорошо продумать обеспечение школ множительной техникой, чтобы выбранную детьми книжку можно было перед уроком размножить и всем раздать, – задумался Афанасенко. – Идея хорошая, но требует технического обеспечения. Мы её на коллегии министерства ещё раз обсудим.
– Для детей постарше уже можно попробовать более серьёзные и объёмные книги, – Первый секретарь заглянул в свой блокнот. – Вот, недавно издали книгу товарища Носова «Незнайка в Солнечном городе» (В 1958 г). Я её просмотрел. Товарищи, это же прекрасное изображение коммунистического общества, только упрощённое, для детей. Вот почему не ввести его в школьную программу? Я, кстати, планирую с Николаем Николаевичем встретиться, спрошу, не планирует ли он написать книгу о том, как этот самый Незнайка попадает в общество дикого капитализма. Нам такая идеологически выдержанная сатира очень пригодилась бы. (Книга «Незнайка на Луне» была написана в 1964-65 гг)
– Интересная мысль, – улыбнулась Фурцева. – Николай Николаевич действительно талантлив, у него может хорошо получиться.
Никита Сергеевич не стал уточнять, что «Незнайка на Луне», текст которого Веденеев вложил в архив с лучшими книгами, заставил его не раз вздрогнуть. Для Первого секретаря увлекательная детская книга воспринималась как антиутопия, мрачное, но гениальное предвидение. Он зябко передёрнул плечами, словно отгоняя морок.
– Хорошо. Теперь относительно программы литературы для средней и старшей школы, – продолжил Хрущёв. – Вот тут вы упомянули, что в программу должны попадать произведения идеологически выдержанные. Абсолютно с этим согласен. У нас в программе есть, например, Некрасов, Горький, Маяковский – очень правильные и необходимые для воспитания детей авторы.
И наряду с ними есть произведения, которые описывают жизнь и быт всяких там помещиков и прочих кровопийц и эксплуататоров, которых трудовой народ в 17-м году сверг и вышвырнул на свалку истории. Вот объясните, зачем советским детям о них читать? Тем более, что книги эти написаны для взрослых и детям в целом неинтересны.
– Никита Сергеич, это же русская классика! – удивился Афанасенко. – Пушкин, Толстой, Тургенев – это же энциклопедия русской жизни!
– Это – энциклопедия жизни русских помещиков 19-го века, людей абсолютно бесполезных, бесившихся с жиру, – отрезал Первый секретарь. – Вся эта Великая Русская Литература написана потомственными социальными паразитами о потомственных социальных паразитах на потребу потомственным социальным паразитам. В ней нет ни единого героя, которого мог бы взять за образец нормальный подросток. Сплошные «лишние люди», то есть рефлексирующие моральные уроды в окружении тупых моральных уродов.
По сути это подрывная литература, воспроизводящая в поколениях идеалы барства и презрения к стране и народу, включенная в школьную программу явными вредителями.
Страну спасает только то, что большая часть школьников, кроме будущих интеллигентов, весь этот бред либо вообще не читала, либо читала для галочки, чтобы выбросить из головы на следующий день после написания соответствующего сочинения. (Цитируется по http://samlib.ru/h/hodow_a/aaa19.shtml)