— Вот же будет весело, если твоя бабушка застукает нас, да? — Билл встал на колени позади торчащей задницы.
— Скажем, что мы играем в больничку. Ты доктор, а я пациент… — тихо рассмеялся он.
— Какой-нибудь доктор делал тебе так же? — Билл медленно провел пальцами между половинок. Мальчишка задрожал.
— Нет, но все когда-то случается впервые…
— Раздвинь свои ягодицы сам… Мне так будет удобнее.
Бэти послушно развел половинки в стороны. Он чувствовал невероятное смущение, но это его возбуждало, и он смело отдавался этому возбуждению. Билл довольно улыбнулся, разглядывая припухшие края ануса. Его пальцы медленно зачерпнули прозрачной мази и начали осторожно смазывать сомкнутую дырочку. Юноша тихо выдохнул.
Тонкий палец с легкостью проник в теплую плоть. Бэти сжался, сжимая его в себе. Билл начал медленно двигаться в нем.
— Раздвинь колени, — просит Билл, снова зачерпывая мазь и размазывая ее по впадине между ягодичками. Юноша выгибается, выпячивая зад и раздвигая ноги. Трюмпер младший склонился над мальчишкой, продолжая трахать пальцем его тельце. Он просунул свободную ладонь меж его ног и уверено схватил мальчишку за член.
— Дополнительный осмотр… — шепчет Билл юноше на ухо. — Доктору нравится малыш…
— Билл… — тихо смеется Бэти и сам подается задницей на палец. Трюмпер смеется и прижимается губами к нежной щечке. Юноша трется щекой о влажные губы.
— Попробуем больше? — Билл добавил еще палец. — Так хорошо?
— Можно еще один… — сбивая дыхание, просит Каулитц.
— Не так быстро, малыш… — парень обкусывал ушко ребенка. — Тебе хорошо?
— Дддааа… — прижимаясь спиной к крепкой груди. Ему и, правда, было хорошо. Билл так умело и нежно ласкал его, что это не могло не приносить удовольствия. Рукой мужчина быстро двигал вверх-вниз, сжимая член Бэти. Пальцами второй руки умело ласкал его плоть, осторожно касаясь горячей точки.
— Я сейчас… Еще…
Билл как сытый кот урчит на ухо своему любовнику. Он трется губами о кожу мальчишки, стараясь добраться до полных страсти губ. Бэти сам помог ему: повернул голову и облизнул уголок губ мужчины. Конечно, Трюмпер тут же поймал губешки юноши, увлекая мальчика в поцелуй.
Бэти кончил, изливаясь в ладонь блондина. Он ласково лизнул щеку мужчины и повернулся под ним, позволяя его телу опуститься на себя. Юноша тут же обнял гостя, благодарно улыбнувшись.
— Мы скажем об этом Тому? — тихо интересуется мальчишка.
— Не знаю. Как тебе следующая мысль: ты практически занимаешься сексом с одним братом и точно трахаешься с другим.
— Самое смешное, — они смотрят друг другу в глаза, — что мне все равно. Мне это нравится. И я этого хочу.
— Вот, что довело Тома до того состояния, в котором он тебя трахал тогда. Твоя похоть. Будто врожденная похоть.
— Это плохо?
Но Билл ничего на это не ответил. Он поднялся с юноши…
Все казалось более, чем странно. Том сходит с ума по Бэти, Бэти ластится с Биллом, Билл любит Тома. Все трое как-то взаимодействуют друг с другом. Между всеми существует некая связь, поддерживаемая странным желанием совокупиться.
Бэти, один из всех, честно плевал на все запреты и моральные условности. Ему было все равно. Он не парился по поводу того, что ласкался то с одним, то с другим. Его все устраивало.
Билл и сам не заметил, как проникся желанием к юному телу. Хотя вчера он выиграл одну маленькую войну, восседая на коленях брата и целуя его в губы. Том хоть и противился, но позволял это, даже местами отвечал. И это радовало влюбленного Трюмпера-младшего. Но вот фигня, Билл как-то странно чувствует себя в присутствии Бэти. У него к ребенку всегда была некоторая трепетность. Но сейчас, после того, как он увидел боль в глазах юноши, когда старший брат его жестко имел… Теперь все чувства к этому существу обострились. Билл готов поклясться, что он с удовольствием готов заняться сексом с юношей.
Том же, с виду бесчувственный и каменный, мучился больше двух других участников сего треугольника. Он все никак не мог понять, КАК он умудрился влипнуть в ТАКОЕ? Почти изнасиловать ребенка, засосать губы родного брата? Где чувство нормальности? Почему естественность теперь не нужна? Ведь все это, все происходящее с ним, ведь это противоестественно. Ладно, тискаться с мальчишкой… Хотя… Какое ладно? Да у Тома с людьми одного пола самое интимное, что могло быть, так это поссать по пьяни в одни кусты. А он что? Он кончал от того, что чужой хрен терся о его собственный. И сейчас это более чем напрягало. Хотя Том хорошо помнил, что сходил с ума от безотказного ребенка. Ребенка. Разве так можно? А брат… Брата целовать? Сумасшествие.
Единственное, в чем Том был уверен — нужно извиниться перед Бэти за боль, которую он ему причинил. Поэтому Томас сейчас усердно готовил ужин, думая о своих проблемах.
Билл прошел на кухню и сразу же пошел к брату.
— Бэти придет сегодня к девяти вечера… — обнял любимого за талию, прижимаясь грудью к накаченной спине.
— Ты ходил к нему отдать мазь и пригласить на ужин, а тебя не было чуть больше двух часов… Чем вы занимались? — осторожно поинтересовался мужчина, выкладывая кусочки сыра на тарелку.
— Я помогал ему смазывать его маленькую попочку, которую ты порвал, — спустил одну из ладоней на братский пах.
— Билл… — Том недовольно начал дергаться. — И как он? Болит, наверно, да?
— Родной, расслабься… — сжал пальцы на пахе брата.‒ У тебя такой большой…
— Эй, ну, уже не смешно… — он схватил наглеца за запястья. — Прекрати издеваться, — вывернулся и пошел к холодильнику.
— Ты такой скучный, — Билл схватил из тарелки кусочек сыра и отправил его в рот.