На душе было настолько непонятно и погано, что желание бросить все и уйти усиливалось с каждой минутой. Глядя в окно, за которым виднелся школьный двор, уже покрытый зеленым газоном, Бэтифорд думал только о пятничной встрече. Том изменился. Наверно, просто стал взрослым мужчиной, без тех юношеских замашек и заморочек. Теперь те чувства, которые он испытывал рядом со старым знакомым, не были для него загадкой. Все эти годы Бэти активно надеялся встретить мужчину, который сможет спасти его от прошлого. Он пытался знакомиться, даже пару раз встречался с кандидатами на роль спасителя, но все ему было не то… Никто не привлекал, не возбуждал и ни с кем рядом парень не мог чувствовать того, что испытывал к братьям. А эта дурацкая встреча на остановке заставила задуматься о том, что вот он… Этот мужчина! Чувства к этому мужчине, хоть и странные, но появились… Но вот он облом – этот мужчина оказался тем самым… Тем самым первым и единственным.
Уроки тянулись хоть и быстро, но скучно и бестолково. То, о чем рассказывали учителя, Бэтифорд уже давно знал и мог сам провести урок. Друзей он не стремился заводить, по школьным вечеринкам не ходил. Ему было неинтересно. Люди вокруг были обычными, серыми и совсем не понимали его. Каждый или ненавидел его за внешний вид, или восхищался им же. Бэтифорда уважали учителя, хоть и его не совсем принимали его яркий облик. Но парень знал абсолютно всё! Ученики видели в нем только ледяную королеву: красивую и недосягаемую ни в коем разе. Но самому парню было как-то побоку.
Бэтифорд знал, понял с помощью психолога, какой ущерб ему и его психике нанесли те несостоявшиеся отношения. День за днем, час за часом, снова и снова он убедился в том, что он болен и лекарства от его болезни просто нет. Первое время ему было очень стыдно за свои желания и фантазии. Он старался потакать во всем отцу, слушаться его во всем, говорить о том, как он его любит. Но было ли это правдой? Чувство вины давило, а страх за братьев и боль от их ухода не оставляли. Бэтифорд умом своим понимал, что надо просто забыть, просто оставить ситуацию, но не мог. Мысли о братьях настигали его, где бы он ни был и чем бы он не занимался. С отцом он наладил отношения довольно быстро, Клаус поверил в искренность намерений мальчишки. Только сам Бэтифорд понимал, что действует скорее из собственной выгоды. Уход Тома в какой-то степени закалил его, но вместе с тем сделал слишком слабым перед самими братьями.
Чем же он болен? Чувствами. Мерзкими для всех, а желанными для него чувствами. Проходили недели, а за ними и месяцы, только чувства не просто не уходили, а становились все острее. По прошествии двух лет, когда парень вроде повзрослел, изменился внешне, внутри остались прежние страхи, мысли и желания. Каждую ночь он просыпался от бешенного, удушающего желания… Такого грязного с одной стороны, но с другой – спасительного. Перед глазами всплывали Их лица, горячие тела, а слух ласкали любимые голоса и стоны. Парень откидывал одеяло в сторону, стаскивая с себя пижамные штаны и принимаясь ласкать свое тело узкими ладонями. Худое тело изгибалось на широкой кровати, вырисовывая желание и всю накопившуюся страсть. Он не раз просыпался в тот момент, когда из члена его уже брызгала сперма, а в заднем проходе чувствовалась жгучая боль. Когда эмоции уходили, а тело переставало дрожать, парень начинал соображать… В порыве необузданных желаний он почти насиловал себя первым, что попадалось под руку. Но, как ни странно, на следующий день, после таких пробуждений, ему становилось легче. Он мог меньше думать о братьях, отчетливее воспринимать учителя и окружающие люди уж не так бесили.
Пару раз Бэтифорд старался логически себе объяснить эти ночи, но ничего не получалось. Его щеки начинали краснеть, когда он понимал, что стоит за этим всем. Его чувства, которые при свете дня он еще мог обуздать, ночью вырывались на свободу. И самое страшное было признаться самому себе в том, что это Его чувства… Самые грязные. Его.
От них нельзя избавиться, убежать или скрыться. Каждую свободную минуту они были с ним, пугали, тревожили, но вместе с тем, были уже неотъемлемой частью его.
– Простите, – Бэтифорд вошел в приемную, – а Рижка у себя? Она свободна?
– Сейчас узнаю… – девушка начала быстро стучать по клавишам компьютера.
Перед последним уроком Бэтифорд понял, что моральных сил на оставшиеся часы у него просто нет. Ну, нет и всё тут. Идти куда-то не хотелось, разговаривать с кем-то – тоже. Единственное место, куда его тянуло с неимоверной силой, был кабинет Рижки Вайт. Только она могла помочь навести порядок в этом внезапно случившемся бардаке.
– Рижка ждет вас, проходите.
Любимое кресло, как обычно, встретило его дружелюбно. Женщина, что до прихода парня занималась редактированием своей книги, отвлеклась от ноутбука и бумажек и пересела ближе к клиенту.
– Здравствуй, Бэтифорд, ты пришел не по расписанию, на тебя это не похоже. Что случилось?
– Я ненавижу себя, я поговорить сам с собой не могу, так я себя ненавижу! У меня в груди такая каша, что я сам себя не понимаю! – проговорил на одном дыхании.
– Это как-то связано с тем мужчиной? – голос спокойный.
– Это Том.
– Что Том? – впервые за долгие годы он назвал мужчину по имени.
– Тот мужчина – Том.
Рижка внимательно смотрела на парня. Сегодня он выглядел иначе. Макияж ярче, украшений больше, одежда более облегающая и привлекающая внимание. Психолог видела, что Бэтифорд после встречи со своим прошлым глубже ушел в себя, не желая кому-то рассказывать о своих переживаниях. Макияж, украшения, одежда – все внимание на его внешность, будто парень тем самым закрывал ото всех свой внутренний мир. Снаружи он настолько ярок и прекрасен, что внутрь никто и не посмеет полезть.
– И что теперь?
– Я больной! Я больной… – зашептал он, роняя лицо в ладони.
– С чего ты взял?
– Я хочу его! Их! После всего того, что случилось… Он вытер об меня ноги, а я…
– А ты?