Только сейчас он вдруг понял, что поступает нечестно и неправильно. Он злится на себя за что-то, а спускает всю злость на Билле, причиняя ему неимоверную боль своими словами. Он не прав. Ни в том, что он делает с Бэти, ни в том, что сказал Биллу.
Томас набрал номер брата, а когда там послышалось короткое:
— Але… — старший решил извиниться:
— Билл, прости…
На том конце провода слышится громкий всхлип, а затем вопрос стальным голосом:
— То, что ты сказал — правда?
— Нет, — твердо отвечает старший и вздыхает.
— Ты меня любишь? — голос становится мягким.
— Билл, ты опять? — устало тянет парень.
— Ну, ты мне больно сделал… Я хочу компенсацию…
— Я люблю тебя, Билл, — проговаривает он и тут же добавляет: — Как брата.
— А теперь, давай-ка, расскажи мне о том, что происходит у тебя с Бэти? — пропустил мимо ушей больные сердцу слова.
— Приезжай, и мы поговорим об этом, — твердо отчеканил он.
— То есть что-то было? Ты прикасался к мальчишке?
— Я сказал — приезжай и поговорим. До пятницы. Пока!!!
На сердце было тяжело. Он думал, что будет легче… Будет легче причинять боль тому, кто причинил ее тебе. Но Том ошибался. Теперь он в ловушке. Вздыхает. С одной стороны любвеобильный брат, с другой стороны льнувший к Тому мальчишка. Трюмпер сам себя загнал в эту ловушку. Пожелал отомстить брату… Только проблем больше стало.
4.
Маргарет Каулитц начала убирать тарелки со стола, продолжая расспрашивать гостя:
— Томас, а чем занимается ваш брат? — старушка мило улыбнулась, забирая пустую тарелку от молодого мужчины.
— Он занимается модельным бизнесом, у него в Берлине свой модельный дом. Ну, если коротко: подбирает моделей для разных рекламных агентств, для журналов, для показов мод.
— Подождите, Том, — просит фрау Каулитц. — Я сейчас принесу чай, и вы продолжите свой рассказ.
— Хорошо, — улыбнулся мужчина и откинулся плечами на спинку кресла.
Ужин проходил в приятной обстановке. Тома накормили лазаньей. Маргарет мило общалась с ним, а Бэти заинтересовано разглядывал гостя. Напрягал только один момент: сегодня утром Томас бесстыдно совратил внука Маргарет. Этот факт немного смущал самого Трюмпера…
— Том, — Бэти осторожно накрыл ладонь мужчины своими пальцами, — ты ушел сегодня, даже не объяснив, что случилось… — он нервно сглотнул. Мужчина раздраженно вздохнул, откинул руку юноши. И скривился:
— Ты тут об этом хочешь поговорить?
— Ну, я же просто спросил… — удивился мальчик. — Чего ты злишься? — обидчиво глянул на гостя.
— Бэти, ну, а что тут спрашивать? — хмурится Том. — Разве ты не видел, чем мы занимались?
— Я видел, — его щеки стали пунцовыми.
— Тогда чего ты от меня хочешь?
Бэти поджал губы. Было неприятно. Том разговаривал с ним слишком сурово.
— А вот и я, — старушка появилась в гостиной и снова начала раскладывать угощения перед Томом и внуком. — Это клубничный пирог. Я люблю выпекать что-то новое…
— Я уверен, что это очень вкусно… — как ни в чем не бывало улыбался Трюмпер.
— Бабушка, я устал… Пойду в комнату. Прости, Том, — он не успел выслушать отказ Маргарет. Убежал в свою комнату.
Старушка раздосадовано вздохнула и присела на стул:
— Простите, Томас, — вздыхает, — он сложный… Но добрый ребенок, — быстро добавляет, поправляя рукава блузки. – Вы, может быть, не заметили, но я-то вижу, что Бэти очень хочет с вами подружиться…
Том чуть кивнул.
— Он очень грустил, когда узнал, что вы с братом переехали. А потом, когда вы вернулись, как же он был разачарован, что вы больше не обращали внимания на него…
— Просто… Например, мне казалось, что он сам не хотел больше с нами общаться.
— Я не знаю, как такое могло тебе показаться, но я видела боль в его глазах.
— К чему вы мне это говорите? — осторожно поинтересовался он.
— Я понимаю, что моя просьба мало, что значит. Но, может, ты все-таки попробуешь с ним поговорить?
— Поговорить?
— Да.
Том вздыхает, но отказать не может.
Бэти лежал на кровати, упиваясь своей болью. Юноша не понимал, отчего Томас вдруг так резко переменился к нему? Дурацкое чувство ненужности царапало его сердце. Зачем его фантазии начали обретать плоть и кровь? Почему бы его фантазиям не остаться простыми мечтами? Ведь раньше в его груди не билась надежда. А теперь… Чем ближе был Том, тем сильнее была его надежда…
— Можно? — дверь со скрипом приоткрылась, впуская в темноту светлый луч.
Бэти сел в кровати, обижено глядя на гостя:
— Проходи… — произнес и потянулся к выключателю, зажег в комнате свет.
— Почему ты не сказал, что хотел и дальше общаться со мной и с братом? — напрямую поинтересовался Том, проходя в комнату, прикрывая за собой дверь.
— А разве вам это нужно было? — Бэтифорд отодвинулся в сторону, позволяя Трюмперу усесться на кровать.
— Ну, вообще-то, Билл очень переживал из-за того, что пришлось уехать и не попрощаться с тобой. Ты приезжал сюда только на лето, а мы жили тут постоянно. Родители увезли нас в Берлин самой зимой, и мы не смогли попрощаться с тобой…
— Я скучал, — признается юноша.
Том удивился сам себе… Ему вдруг стало стыдно за все те гадости, которые он думал с ним сделать. Он вспомнил те дни, которые проводил в компании младшего брата и этого нежного существа. Бэти тогда был обычным ребенком: много улыбался, улыбалсяа смеялся еще больше.