«Беги!» — подсказала память. На улице светились окна, на углу стоял полисмен. Здесь он в безопасности. Он понял — кто-то выстрелил в него из пистолета с глушителем. Дурачье, не знают, что с глушителем точно не прицелишься.
Нищий, — размышлял он, — должно быть, караулил его еще у гостиницы и заманил, как подсадная утка, в подворотню. На случай если бы они в него попали, машина стояла наготове, чтобы забрать тело. А может быть, собирались только покалечить его. Возможно, они и сами-то не решили точно, что им делать, потому и промахнулись. Это как в бильярде — задумаешь положить два шара подряд и мажешь с первого удара, не положив ни одного. Но откуда они узнали, в котором часу он выйдет из отеля? Он ускорил шаг и вышел на Бернард-стрит. Гнев в нем еще не остыл. Конечно, девица не явится в назначенное место.
Но она ждала его.
Он сказал:
— Не думал, что вы придете. Особенно после того, как ваши приятели только что попытались меня подстрелить.
— Послушайте, — сказала она, — хватит этой ерунды. Я пришла, чтобы просить у вас извинения за вчерашнее. Не верю, что вы действительно собирались украсть машину. Но я была дико пьяна и даже подумать не могла, что они собираются избить вас. А они избили… Все этот кретин Керри! Но насчет того, что в вас стреляли — это уж снова мелодрама… Или вы пытаетесь сыграть на романтических струнах женского сердца? Должна вас огорчить — на меня это не действует.
Он спросил:
— Л. знал, что мы договорились встретиться на этом месте в семь часов?
Она немного смутилась:
— Знал только Керри. Л. — нет.
Признание удивило Д. Возможно, она действительно ни при чем?
— Керри подобрал вашу записную книжку. Он сказал, что будет держать ее у себя на тот случай, если вы попытаетесь еще что-нибудь натворить. Я говорила с Керри сегодня по телефону — он еще был в городе. Я сказала, что не верю, будто вы хотели угнать машину, и добавила, что собираюсь с вами встретиться. Ну, хотя бы, чтобы вернуть вам книжку.
— Он ее отдал?
— Вот она.
— И, вероятно, вы сказали ему, где и в каком часу мы встретимся?
— Очень может быть. Мы долго говорили с ним о вас, спорили. Я ему — свое, он — свое. Но все равно, вы напрасно будете меня уверять, будто Керри в вас стрелял, я не поверю.
— О нет, этого я не утверждаю. Я предполагаю, что он встретился с Л. и сообщил ему все, что от вас услышал.
Она сказала:
— Да, он завтракал с Л. — И возмущенно воскликнула: — Но это же фантастика! Как они могли стрелять в вас прямо на улице? А полиция, а жители соседних домов? — ведь все услышат выстрел. И почему вы до сих пор разговариваете тут со мной, а не с инспектором в полицейском участке?
Он усмехнулся:
— Разрешите доложить по порядку. Дело происходило в подворотне. Оружие было с глушителем. А что касается полиции, ведь я договорился о встрече с вами, а не с инспектором.
— Не верю. Не хочу верить. Неужели вы не понимаете, что если бы могли происходить подобные вещи, жизнь стала бы совсем другой, хоть начинай ее всю сначала.
Он сказал:
— Почему? Не вижу ничего странного. Живет же моя страна под пулями. И даже вы, наверное, смогли бы привыкнуть. Жизнь все равно продолжается.
Он взял ее за руку, как ребенка, и повел по Бернард-стрит, а затем по Гренвилл-стрит. Он сказал:
— Вот здесь это произошло. Только не бойтесь. Тот, кто стрелял, уже скрылся.
Они вошли в подворотню. Он поднял с земли осколок кирпича и сказал:
— Видите, вот куда они попали.
— А вы можете доказать? Как вы докажете? — сказала она запальчиво.
— Попытаюсь, хотя это маловероятно…
Он стал ковырять пальцем стену, надеясь, что пуля застряла в кирпичах.
— Они идут на самые отчаянные меры. Вчера эта история в туалете. Потом то, что вы видели на шоссе. Сегодня кто-то обыскал мой номер, — впрочем, возможно, это работа наших людей. Но то, что произошло сейчас, — не шутки. Они зашли слишком далеко. Теперь им остается только убить меня. Удастся ли? Не думаю. Меня ужасно трудно убить.
— Боже мой! — внезапно сказала она. — Все правда.
Он обернулся. Роз подняла с земли отлетевшую рикошетом от стены пулю.
— Все правда, — повторила Роз. — Нужно что-то предпринимать… Полиция…
— Я никого не видел. У меня нет доказательств.
— Вы говорили вчера, что вам предлагали деньги?
— Да.
— Почему вы их не взяли? — спросила она со злостью. — Вы что — хотите, чтобы вас прикончили?