Неплохо.
— Почему бы нам не поговорить о той ночи, когда произошло ограбление? — спросил мистер Соломон с добрым любопытством в глазах.
Я могла бы обойтись и без эмоций, исходящих от незнакомца.
— Потому что это было ужасно, дерьмово и беспорядочно, а теперь все кончено?
Психолог нахмурился.
— Послушайте, позвольте мне объяснить Вам мою открытую агрессию. Видите ли, моя мать заставила меня приехать сюда, — сказала я, вытерев влажные ладони о джинсы. Как будто мне нужно больше стресса в моей жизни. Честно говоря, я готова была закричать. — Я здесь для того, чтобы она чувствовала себя лучше. Я не хочу говорить об ограблении. Ни с Вами, ни с кем-либо, никогда. Видите ли, наш разговор не поможет, потому что он просто заставит меня думать об этом больше, а я действительно делаю все возможное, чтобы избежать этого.
— Хорошо. Чего ты хочешь, Иди?
— Я хочу уйти.
Мистер Соломон посмотрел на часы.
— Учитывая, что твоя мама ждет в приемной, я думаю, ты не захочешь делать это еще сорок пять минут.
Потрясающе.
— Почему бы нам не поговорить о чем-нибудь другом?
Я вздохнула и уставилась в потолок.
— Вы читаете?
— В основном медицинские журналы. — Он поджал губы, очевидно, глубоко задумавшись. — Полагаю, ты не увлекаешься боулингом?
— Не в этой жизни. Смотрите фильмы?
— Только когда выдается шанс.
Я откинулась назад, скрестила ноги и устроилась поудобнее.
— Тогда ладно. Давайте поговорим об этом.
В конце часа он направил меня к врачу за рецептом каких-то таблеток счастья. Наверное, мое пристрастие к фильмам о зомби его беспокоило.
Глава 13
До конца недели меня задерживали после уроков из-за опозданий (я пряталась в туалете во время пары мелких выходок) и раз или два я не обращала внимания на то, что происходило в классе. Или несколько раз. У меня никогда раньше не было наказаний; я всегда была тихим, книжным червем. Хорошей девочкой. Бить людей, спорить с учителями, опаздывать на занятия… Хорошие девочки обычно не делают такого дерьма. К сожалению, мне было трудно заботиться об этом. Я имею в виду, какое это имело значение? Жизнь продолжалась, и в результате никто не умер. Директор сказал, что это войдет в мой послужной список. Навсегда? Пожалуйста. Пули были постоянными. Все остальное было временным.
В конце концов мама переживет это.
Меня окружало обычное множество наказанных ребят. Девушка с голубыми волосами царапала свое имя на столе. Некоторые читали, делали домашнее задание. Другие смотрели в потолок или в окно. Впереди учительница была занята своим мобильным телефоном, вероятно, играя в Candy Crush или занимаясь с кем-то сексом по смс.
— Псс, — раздалось за спиной, и меня резко дернули за косу.
— Эй, — прорычала я, хмуро посмотрев на шутника. — Не трогай.
— Извини. Я Андерс. — Он широко улыбался, его волосы были коротко подстрижены. В нем было в избытке как привлекательности, так и наглости.
Я промолчала.
— Ты Иди, — сказал он. — Джон рассказывал мне о тебе.
— Рассказывал? — я нахмурилась, медленно осознав. Баскетболист, которого на днях Джон подвозил домой. Верно. — Привет.
— Привет. — Подперев подбородок рукой, он оглядел меня. Боже, опять начинается. Плечи напряглись, я ждала обычного набора оскорблений — толстая, уродливая, что угодно. Скорее всего, я привыкла ожидать от людей худшего. Но вместо этого он сказал:
— Мы должны быть друзьями. Проводить время вместе. Что-то в этом роде.
Хм.
— Что?
— Да, ты, я и Джон. Мне это нравится. Давайте сделаем это. — Его рот просто продолжал и продолжал выговаривать слова. — Это правда, что на днях ты потеряла свое дерьмо на уроке и начала бредить о книге, убивающей людей?
Я отвернулась.
— Да.
— Превосходно. — Он усмехнулся. — Что думаешь о баскетболе?
— Не интересуюсь.
— Какая жалость. — Он снова взял конец моей косы, раскачивая ее взад-вперед между нами, пока я не шлепнула его по руке.
Вот чудак.
— Джон говорил обо мне? — спросила я, стараясь не казаться взволнованной, потому что это было бы глупо.
Андерс пожал плечами.
— Да, он сказал что-то вроде: «Эта девушка была в «Дроп-Стопе»».
— Это не так уж много.
— Это больше, чем он когда-либо говорил о любой другой девушке. — Он сцепил руки и положил их на стол. — Как правило, я говорю за нас обоих. На самом деле, это стало небольшой проблемой.