— Нет, не думаю, — ответила я, изобразив на лице профессиональную улыбку. — Выглядит аппетитно.
— Это действительно так. Нам будет так весело работать вместе, девочки. Не могу дождаться. — Ингрид налила мутно-оранжевую смесь в стакан и протянула его мне. — Можешь взять вот это, Иди.
— Ох. Спасибо. — Я сделала крошечный неуверенный глоток, пытаясь не чувствовать вкуса и изо всех сил стараясь не подавиться. Однако когда я начала кашлять, Ханг хлопнула меня по спине, заставив «Летний рассвет» скользить по моему горлу.
— Ну, что думаешь? — спросила Ингрид.
У меня слезились глаза.
— Ух ты. Вкуснятина.
— Точно. Следующий мы приготовим для тебя «Грин Берри Блиц», — сказала Ингрид. — В нем есть капуста, сельдерей и клубника. Я даже не могу сказать, насколько это полезно для пищеварительного тракта.
Глаза Ханг наполнились страхом.
— Не могу дождаться.
— Тебе повезло, Ханг, — сказала я.
— Пей, Иди, — отрезала она.
— Ингрид? — в дверях стояла женщина и с неприкрытым отвращением смотрела на нас. Она была одета в дизайнерский спортивный костюм.
— Сьюзен! Это девушки, которых я наняла на полставки, Ханг и Иди.
Сьюзен ничего не ответила, и выражение отвращения на ее лице не уменьшилось.
— Девочки, это хозяйка, Сьюзен, — продолжала Ингрид, ничего не подозревая. — Она сама придумала все эти фантастические рецепты — разве это не удивительно?
Мы приклеили на лица наши лучшие улыбки и обе покорно кивнули.
— Выйдем. Сейчас же. — Сьюзен повернулась на каблуках и вышла.
— Конечно-конечно! — взмахнув пальцами, Ингрид последовала за ней. — Минутку, девочки.
Мы молча смотрели им вслед.
Я ткнула соломинкой в холодную апельсиновую кашицу, помешивая ее круг за кругом.
— Для человека со здоровым пищеварительным трактом Сьюзен выглядит не очень счастливой.
— Я как раз об этом подумала.
И при всей своей любезности Ингрид не оказалась самой умной. Она оставила дверь широко открытой. По магазину поплыли обрывки их разговора, точнее, того, как Сьюзен набросилась на женщину:
— … мы продаем людям идею хорошего здоровья. Эта девушка выглядит здоровой? Ее тело говорит тебе о «Сьюзен Смузи»? Или там написано: «Я только что съела коробку пончиков и вернусь за добавкой»? Ну? Не могу поверить… Маленькая азиатка может остаться. Мы не хотим выглядеть расистами. Но ты должна немедленно вернуться туда и убрать вторую…
Вот сука.
— В любом случае, я никогда не смогла бы продать эту гадость.
Не говоря ни слова, Ханг выхватила «Летний рассвет» из моих рук и швырнула его на прилавок, ледяная жижа разлилась повсюду. Затем она схватила меня за руку и повела к выходу.
— Ты уверена? — спросила я, зная, что ей нужны деньги.
— Я даже не удостою это ответом, — огрызнулась она.
— Ладно.
— Ханг. Иди. — Ингрид перестала подпрыгивать. — Подождите.
Я подняла руку на прощание, но Ханг даже не замедлила шаг. У девушки была миссия — вытащить нас из этого места сырых овощей и страданий.
— Ты великолепна, Ингрид. Серьезно. Но вот ты, ты сволочь! — я весело помахала Сьюзен. — Пока.
Ханг разразилась смехом.
— Думаю, сейчас все еще сезон поиска работы.
— Ага.
Глава 19
Неделя не стала лучше.
Мы с Джоном все еще не разговаривали, игнорируя друг друга на протяжении всего урока английского в четверг. Это отстой. Я скучала по нему. Но он ошибался, говоря, что я должна просто мириться с оскорблениями. В течение многих лет я позволяла Каре помыкать мной, и она не потеряла интереса и не перешла к мучению какого-то другого бедного придурка. Она также не испытала никакого внутреннего пробуждения, которое привело бы к тому, что она решила не быть полной и законченной сукой. Ситуация только обострилась. Я хотела объяснить ему все это, но тут мне помешала гордость.
Как он смеет винить меня?
Моя нога сильнее нажала на педаль газа, хэтчбек летел по пустым проселочным дорогам. Окно открыто, ветер трепал мои волосы. Это было хорошо. Джон был прав насчет терапевтической ценности вождения поздно ночью. Если я буду двигаться достаточно быстро, то смогу обогнать все плохие воспоминания и ужасные сны. Оставить их далеко позади в темноте.
Звук, похожий на выстрел, разорвал ночь, когда лопнула шина. Дико вильнув, машина завизжала и задрожала. Я резко затормозила, голова дернулась вперед, ремень безопасности врезался в тело.
Срань господня.
Очень осторожно я подрулила к обочине и заглушила двигатель. Все, что я могла слышать — это стук собственного сердца. Мои руки дрожали, все еще крепко держась за руль.