34
После часа мучительного передвижения по высохшему руслу ручья, усеянному камнями и корневищами, четверо беглецов выбрались на проселочную дорогу и, двигаясь по ней с большими предосторожностями, остановились перед какой-то бесхозной постройкой с просторным двором, с изгородью из тонких сосновых жердей. Вокруг, кроме леса и звездного неба, ничего не было видно. Кабаков, осмотрев постройку, повел всех к деревянной лестнице. Падающие с ног от усталости, голодные, беглецы поднялись по скрипучим ступеням и остановились у двери дома. Толкнув дулом автомата полуоткрытую дверь, Саир вошел в сени, чиркнул спичкой. Слева была распахнутая настежь дверь. Он переступил порог, снова чиркнул спичкой и дал остальным знак войти. В слабом свете они увидели узкую комнату: стол, заставленный пустыми бутылками и консервными байками; на обшитых досками стенах — оленьи рога, рамы без картин, на маленькой книжной полке — пустая бутылка со вставленным в горлышко огарком свечи, которую Саир тут же зажег.
— Помолимся богу, господа! — произнес торжественно доктор. — Все удалось! — Он поставил рюкзак к стенке, сел на солому. — Ну, дорогие мои, садитесь! Здесь мы можем отдохнуть, дождаться дня, а потом с божьей помощью, как говорится, продолжим: надо представиться властям. Завтра мы будем в объятиях своих людей.
— Кому мы нужны, доктор? — спросила Асина, садясь на пол. — Лучше бы нас убили.
— Заткнись ты! — приказал Саир и вышел.
Казак в углу, согнувшись, растирал ноги.
— Этот дом совсем мне не нравится, — сказал, вернувшись, Саир.
Он присел около Кабакова и что-то ему прошептал. Доктор взял у него автомат, перекинул через плечо.
— Молодой человек, идем осмотрим дом!
Они вышли втроем. Саир повел их к погребу. Заскрипела тяжелая дверь, и неспокойный огонек спички, которую Саир высоко поднял, осветил большой прохладный подвал, устланный соломой. По диагонали, привязанный по углам к гвоздям, висел туго натянутый телефонный провод. В одном углу, на перевернутом баке, лежала орудийная гильза со свечами. Саир зажег одну.
— Ну, молодой человек! — На лице доктора заиграла злорадная усмешка, и его маленькие глазки замигали. — Дайте-ка гранату!
Он ловко выхватил гранату из кармана солдатской гимнастерки. Казак смотрел ему в глаза. Саир, бросившись сзади, скрутил ему руки за спиной и крепко связал проволокой.
— Пора все выяснить! — сказал доктор. — Кто вас подослал? С какой целью? Что вам приказал подпоручик Занин? Ну? Оставить вас подумать? Хорошо! Встаньте к стене. Так… Ну, думайте.
— Я его, мать его так! — прошипел Саир, с кулаками бросаясь на связанного солдата.
Голова юноши стукнулась о стенку. Кабаков удержал Саира.
— Успокойтесь, уважаемый, не надо. Молодой человек все расскажет. Ну-с? Времени у нас в обрез. Будете говорить?
Казак, уверенный, что доктор ничего не знает и говорит наугад, ответил:
— Я бегу из Болгарии, как и вы. Никто никаких задач мне не ставил.
— И все же вам полезно будет подумать. Мы вам дадим такую возможность.
Он подвел солдата к толстому столбу посреди погреба, кивнул Саиру, и тот, отвязав телефонный провод, обмотал им Казака, крепко привязав к столбу. Доктор, решивший прежде отделаться от Саира, сейчас мысленно поменял их местами: солдат был теперь не нужен, а у Саира он еще надеялся выведать, где он спрятал золото.
— К жене моей пристаешь, а? — пропыхтел Саир, сжав зубы и затягивая провод. — Карты, встречи? Не шевелись! Когда ты к ней шел, больно не было, а? Ну-ка сдвинь ноги. Еще, еще! А о Саире ты слыхал? Или о Нури? Ничего, услышишь!
Он затянул провод изо всех сил.
Кабаков, вышедший было наверх, бросился обратно в погреб. Снаружи прошумел мотор автомобиля и затих. Перед домом слышался веселый гомон на незнакомом языке. Те, кто приехал на автомобиле, заметив свет в комнате наверху, стали быстро подниматься по лестнице. Кабаков и Саир услышали легкие шаги Асины, которая, очевидно, бросилась в угол и замерла. Саир выскочил наружу, за ним доктор. В комнате гомон усилился. Казак, не понимая чужого языка, слышал, что гомонят весело. Люди были, видимо, пьяны. Вдруг кто-то громко засмеялся, потом послышался голос Саира. Кто-то закричал. Кого-то столкнули с лестницы. Раздался стон.
— Вы не имеете права, господа! — прозвучал тонкий голос Кабакова.
Прежде чем Казак понял, что происходит наверху, в комнате с Асиной, и снаружи, перед домом, дверь погреба хлопнула и на солому один за другим свалились доктор и Саир. Кто-то с силой захлопнул дверь и, кажется, запер ее снаружи на задвижку.