– Господи, наконец-то ты очнулась, родная.
– Сколько я была без сознания?
– Три недели…
– Элла, я так скучал.
Джони подбежал ко мне и трепетно обнял. Я скривилась от боли.
– Прости, я не хотел…
– Ничего, малыш…
Какой ужас, целых три недели я была без сознания…
– Мы думали, что ты…
Мама заплакала, папа ее обнял и начал успокаивать.
– Но я ведь жива.
В палату зашла медсестра лет двадцати пяти и попросила родителей выйти. На вид она была очень добродушной и милой.
– Как себя чувствуешь?
– Ну если не считать того, что я могла умереть, то вполне нормально.
Она смутилась.
– Извините, просто я…
– Не извиняйся, я понимаю.
– Скажите… а ко мне кто-то приходил?
– Конечно. Пару раз приходила девочка с мальчиком, представились как Том и Эби, перестали приходить вот буквально пару дней назад.
– А какое сейчас число?
– Двадцать восьмое мая, а что?
– Просто у нас сейчас начались экзамены…
– Оу…
– В этом году я теперь точно никуда не поступлю.
– Знаешь, ничего не происходит просто так, каждому поступку есть свое объяснение, главное, что ты жива, остальное поправимо.
– Спасибо… а больше никого?
– Ох, ты что, тут с первого дня, как ты поступила к нам, каждый день приходил один симпатичный парень, ни дня не было, чтобы он не пришел.
– А он не представился?
– Ой, ты знаешь, я как-то забыла его имя, непривычное оно какое-то.
Я сглотнула ком волнения.
– Феникс?
Дрожащим голосом спросила я.
– Да! Точно! Феникс. Такое необычное имя, но красивое. Он сидел часами возле тебя и просто держал за руку, весь персонал умилялся этой картине, особенно женская часть. Он твой парень, да?
– Ну… вообще-то нет…
– Оу…
Все три недели Феникс приходил ко мне? Что за бред?
– Ладно, оставлю тебя. Вечером зайду сделать укол. Отдыхай.
Я улыбнулась и кивнула в знак благодарности. Мои мысли метались кубарем в голове. Постепенно до меня начало доходить, что Райли хотел меня убить… Мой парень, который говорил, что я ему нужна, который перед всем классом поцеловал меня, который был со мной в трудную минуту… Я начала плакать. Интересно, где он сейчас, хотела бы я взглянуть ему в глаза. В дверь постучали и вошел Феникс, он удивленно посмотрел на меня, видно не ожидал, что я очнулась. Он улыбнулся и начал подходить. Я насторожено посмотрела на него. Он выставил руки вперед.
– Не бойся меня.
– Ну да, ты ж совсем не давал поводов тебя бояться.
– Понимаю, ты не сможешь меня простить.
– Никогда.
Я злобно посмотрела на него.
– Мне сказали, что ты приходил ко мне каждый день.
– Так и есть.
– Зачем?
Он не ответил.
– Я долго пытался предупредить тебя за Райли, но ты не понимала.
– С чего вдруг такая забота? Ты убил моего друга, а шрамы на ногах из-за осколков не пройдут никогда.
– Понимаешь… я должен был так сделать… чтобы ты поняла, что я действительно опасен.
– Спасибо, я уже поняла. Но ты увиливаешь от главного вопроса, Феникс.
– На самом деле мне все равно на тебя, обезьянка.
– Тогда зачем пытался спасти?
– Ты нужна им.
– Кому?
– Демонам.
Я сглотнула ком.
– А разве я не должна умереть, чтобы попасть в… ад?
– Должна, но не таким способом.
– А каким?
Он сел рядом и взял меня за руку.
– Зачем ты всегда держишь меня за руку?
– Ты должна сама этого захотеть.
Я засмеялась, но боль опять пронзила тело.
– Конечно осознано ты этого не захочешь, а вот твое подсознание… держа тебя за руку, я чувствую тебя, я могу слышать твое подсознание. Сначала я боялся, что ты умрешь, но дальше просто стал слушать тебя.
– И это твоя задача? Доставить меня в ад?
Я опять засмеялась, но это скорее был истерический смех.
– Ты просто влюбишься в меня вот и все. Знаю, что ты сейчас скажешь « как я в тебя влюблюсь? Ты испорченный эгоист!»
Он перекривил мой голос и улыбнулся.
– Вот это именно то, что я бы сказала.
– Вот поэтому мне сложно. Потому что я не умею претворятся. Точнее, я не могу притворится, что ты мне нравишься. Я могу показывать только то, что я действительно чувствую.
Я открыла рот от удивления.
– Ты только что открыл мне свою самую большую проблему.
– Я знаю, а смысл ее скрывать?
Он помотал головой.
– Расскажи мне, что ты знаешь о Райли, как так получилось?
Он оперся руками о ноги и придерживал ими голову, затем он поправил кепку и посмотрел на меня.