Карин молчала. Сквозь открытое окно она слышала шелест буковых листьев. Ей было противно каждое его слово. Она ревновала к женщине, которую Рэйф любил в прошлом.
А может, любит до сих пор?
— Селин приходилось много ездить, мне тоже. Но мы не упускали ни одной возможности, чтобы встретиться. Разлуки продлевали наши отношения и одновременно разрушали их. Конец был предсказуем. Однажды я вернулся из Бангкока раньше, чем ожидал, и застал ее в постели с другим. Как я узнал позже, он был не единственным. Она с самого начала постоянно изменяла мне.
В тусклом свете, пробивающемся из холла, его лицо было бледным.
— Мне очень жаль.
— Мы все когда-нибудь взрослеем… но я доверял ей. Ужасней всего было то, что она рассмеялась мне в лицо, как будто я был полным идиотом, раз верил ей. Рэйф, встречаться с одним мужчиной… это же старомодно…
— Как низко с ее стороны, — порывисто сказала Карин.
— После той ночи я больше никогда ее не видел.
С тех пор я встречался только с теми женщинами, которые ничего не обещали. Я чувствовал себя защищенным. Как и ты, — сардонически улыбнулся Рэйф, — я не желал никаких обязательств.
Что он хотел услышать в ответ?
— Многие женщины верны и преданны.
— Фиона была бы такой. Я доверял ей и даже по-своему любил ее, но она меня не волновала.
— Ты все еще любишь Селин? — нечаянно вырвалось у Карин.
— Нет. Со временем мои чувства умерли.
— Ты не любишь меня.
Рэйф внутренне содрогнулся.
— Я пока не знаю, что испытываю к тебе, помимо откровенного желания.
— А я волную тебя?
— Да.
Его односложный ответ повис в воздухе.
— Это еще одна причина, по которой ты должен лететь завтра, — невозмутимо заявила Карин.
— И считать себя трусом всю оставшуюся жизнь? Он помедлил. — Я был честен, когда говорил, почему хотел жениться на Фионе. Понимаешь, я готов осесть, создать семью, проводить больше времени в Стонериггее. Фионе всегда хотелось иметь детей… Он снова помедлил. — Я все еще хочу этого. Но только не с Фионой.
Карин почувствовала, будто ледяная рука сжала ее сердце.
— Любая женщина была бы счастлива стать твоей женой и матерью твоих детей. Возвращайся домой, Рэйф, ты обязательно встретишь такую, — спокойно сказала она.
— Я не могу этого сделать сейчас, когда начинаю думать, что ты та единственная, которая мне нужна.
— Это нелепо! Мы виделись всего пару раз, ты ничего обо мне не знаешь.
— Ты кое о чем забыла. Я знаю Фиону, а значит, в некотором смысле и тебя.
— Ее жизнь сильно отличается от моей.
— Я знаю, что ты сейчас скажешь. Ее деньги, твоя карьера…
Карин наклонилась, чтобы расстегнуть ремешки на туфлях. В тусклом свете ее белая шаль напоминала одеяние призрака.
— Давай расставим все точки над "и". Ты хочешь близких отношений? Я не гожусь для них. Долговременные обязательства тоже не для меня.
— Почему?
— Потому что ЭТО причиняет сильную боль.
Это правда, убеждала себя Карин. Хотя бы отчасти. Просто это трудно понять тому, кто не испытал такой боли.
Рэйф молча смотрел на нее. Каждый его нерв был напряжен до предела. Она имела в виду Стива.
Свою рану, которая так глубока, что даже мысль о связи с другим мужчиной для нее невыносима.
— Карин, ты сама предложила расставить все точки над "и", — спокойно сказал он. — Расскажи мне о Стиве. Как вы познакомились? Что он значил для тебя?
— Я хочу переспать с тобой, а не ворошить прошлое.
— Но почему я не могу спросить о твоем муже?
Карин упрямо вскинула подбородок.
— Потому что я этого не желаю. Рэйф, мы оба знаем, что происходит между нами, когда мы находимся рядом друг с другом. Тут нет ничего дурного.
Скрывать это бесполезно. Мы проведем эту ночь вместе, а утром ты вернешься в Англию. Или же мы будем спать в разных комнатах.
— Ты хочешь заняться со мной любовью, а потом вести себя так, будто ничего не произошло?
— Да. — Внезапно она положила руку ему на плечо и заговорила голосом, полным страсти:
— Я хочу прикасаться к твоему обнаженному телу, пробовать его на вкус. Хочу принадлежать тебе, почувствовать тебя. Это все, чего я хочу.
Его обдало жаром. Он посмотрел на ее тонкие пальцы с длинными ногтями и представил себе, как эти ногти впиваются в его обнаженную спину, как мягкая грудь касается его груди, как стройные ноги обвивают его бедра. Сердце бешено застучало. Разве ему тоже этого не хотелось? Ее обнаженное податливое тело в его руках и целая ночь впереди…
Сделав над собой грандиозное усилие, он отстранился.