Она сжала мою руку. — Надеюсь, это не станет проблемой.
— Просто предупреждаю.
Ее отец остановился перед нами, его глаза — точно такие же как и у Пирожнки — переместились от лица его дочери на наши соединенные руки. Пусть бы попробовал что-то сказать.
— Это Камерон Гамильтон, — представила она меня, прокашлявшись. — Кэм, это мой отец.
Так как было бы грубо показать ему средний палец или врезать по морде, я протянул свободную руку. — Привет.
Он пожал мне руку. — Приятно познакомиться.
— Что такое, пап? — спросила она, когда я не ответил на вежливое приветствие.
Мистер Моргенстен оторвал от меня совой взгляд, и где-то на долю секунды, прежде чем отвести его в сторону, посмотрел на свою дочь. Теперь я смог разглядеть в его чертах возраст, отразившийся в морщинках вокруг глаз и рта.
От резкого вдоха его грудь поднялась, а потом он произнес: — Знаешь, чего мне больше всего не хватает? Я скучаю по тому, как ты танцевала, а я наблюдал.
Пироженка справлялась со всем лучше, чем я ожидал, а это означало, что я ее недооценил. Девчонка была сильнее, чем кто-либо из нас полагал.
За ужином она рассказала мне как все прошло, и я был зол и разочарован вместо нее, от того как ее приняла так называемая мать, но Эвери сделала то, за чем сюда приехала. И казалось, что ее отец выразил, по крайней мере, хоть какое-то раскаяние или страдание. Комментарий про танцы… Я понял его смысл. Эвери столько всего потеряла, но из-за их собственного невежества многое потеряли и ее родители.
Она все еще хотела увидеться с Молли завтра, и как бы я не пытался переубедить ее за ужином, она была полна решимости, а я собирался поддержать ее, как только мог. Но если быть честным, больше всего я хотел отвезти ее обратно домой, подальше от всего этого.
Когда тем вечером мы вернулись в номер гостиницы, Пироженка мгновенно исчезла в ванной и быстро приняла душ. Приподняв бровь, я смотрел вслед ее удаляющийся фигурке. Она себя странно вела после ужина, спешила вернуться в номер. Я понятия не имел, что она затеяла, но заставил себя лечь в постель, вместо того, чтобы присоединиться к ней в душе, а мне так сильно этого хотелось.
Я нашел пульт от телевизора и все пытался найти канал, когда спустя примерно двадцать минут из открытой двери вырвался поток пара. Я поднял взгляд, и воздух застрял в моих легких.
Она стояла в дверном проеме, ее темно-рыжие волосы ниспадали на плечи. На ней было лишь белое полотенце.
Ни фига себе.
Я сел, потеряв дар речи, а мой взгляд скользил по ее телу, от накрашенных пальчиков ног до раскрасневшихся щечек. Мою кожу покалывало, она подошла туда, где я сидел, и взялась за узел, завязанный между грудей.
Я закрыл глаза. — Эвери.
Она положила руку мне на плечо и залезла на меня, как тем вечером на диване. — Кэм?
Я слегка улыбнулся — это было всё, на что я был способен — сжимая её бёдра.
— Ты что задумала?
— Ничего. — Она сделала паузу и добавила: — Всё.
Я пристально посмотрел на узел. — Это совершенно разные понятия.
— Знаю. — Меня пронзило страстное желание, когда она прижалась к моей эрекции. — Поцелуешь меня?
Она не дала мне шанса ответить, а я и не возражал. Ее губы скользнули по моим сладким поцелуем. Я сильнее сжал ее бедра, когда она провела язычком по моим губам. Поцелуй продолжался, все больше меня возбуждая.
Дьявол, я все время страстно ее желал.
— Прикоснись ко мне, — прошептала она. — Пожалуйста.
Кто я такой, чтобы ей отказывать? Я просунул руки под подол полотенца, скользя по ее бедрам, приближаясь к заветному месту.
— Сейчас, — потребовала она.
Меня рассмешил ее смелый приказ, но я не стал торопиться. Я провел тыльной стороной руки по ее влажности, улыбнувшись, когда она простонала. — Чего ты хочешь?
Она издала расстроенный звук. — Я хочу, чтобы ты дотронулся до меня.
Продвинувшись ближе к тому месту, где она хотела, чтобы я оказался, я быстро отпрянул назад. — Я трогаю тебя, милая.
Ее глаза вспыхнули. — Ты знаешь, что я имею в виду.
— Нет.
— Пожалуйста. — Она прижалась ко мне лбом. — Пожалуйста, прикоснись ко мне, Кэм.
Я приблизился обратно, соединяя наши губы в поцелуе. — Когда ты так говоришь, думаю, я понимаю, чего ты хочешь.
— Наконец-то, — простонала она.
Я снова рассмеялся, а потом укусил ее за подбородок. Ее тело содрогнулось, когда я накрыл ее ладонью между ног. — Вот так?
— Да.
Целуя ее в шею по центру, я проник пальцем в ее влажность. — И так? — Мой голос звучал хрипло и тяжело.