- Хм, вчера ее видела.
- Во-первых, вчера она была совершенно не готова... мм... к приему гостей. Это ж понятно. Видели бы вы ее в нормальной обстановке. Там она совершенно другая.
- Другая? И какая же?
Вопрос застал неаполитанца врасплох. Секунду он поколебался с ответом.
- Ну что вам сказать. Это светская дама, прежде всего. Серьезная, утонченная... аристократичная... Умеет себя держать.
Характеристика, которую Этторе дал синьоре Баразотти, наверное, больше говорила о нем самом, нежели о ней, во всяком случае, она могла бы служить прекрасным свидетельством того, что один и тот же человек разным людям и в разных обстоятельствах видится совершенно по-иному.
- Аристократичная? Умеет себя держать? - с иронией переспросила Винченца.
- Как истинная синьора.
- А еще и сексуально привлекательна...- предположила она коварно.
- Что ж, так и есть, - после некоторой заминки ответил Этторе. - Как женщина она привлекательна, несомненно.
Уловив в тоне Этторе нотки скрытого смущения, Винченца с любопытством вгляделась в его лицо.
- Похоже, эта дама еще способна вызывать в ком-то священный трепет.
- Что вы там такое болтаете! - возмутился Этторе. - Мне это совершенно ни к чему. Да и ей, кстати, тоже. Антонелла искренне преданна своему мужу.
Винченца скептически хмыкнула.
- Не женщина, а прямо идеал. Она, часом, не баронесса?
- Не баронесса. Хотя вполне могла бы ею быть - у ее семьи богатая родословная.
- Ну да, куда ж без этого! - Она насмешливо качнула головой.
- Понимаю, такое не каждому нравится, но что есть, то есть.
Винченца помолчала, а затем, приняв вид совершенно незаинтересованный, спросила: - Вы и вправду считаете, что она красивая?
- Как на чей вкус. Но раз вы меня спрашиваете, отвечу - да. А вы сомневаетесь? Подождите, увидите сами. - Слова Этторе прозвучали легко, как нечто само собой разумеющееся, так что Винченца почувствовала неожиданный укол ревности.
- О как!.. - заметила она язвительно. - У нее, оказывается, и поклонники есть. Будет ей здесь кому поплакаться в жилетку.
- Какие, к черту, поклонники, - запротестовал Этторе. - О чем это вы!
- Да ладно, я же вижу. Чего стесняться, вот были бы вы ее любовник...
- Только этого не хватало!
- А может стоит попробовать? - поинтересовалась Винченца с ехидцей. - Тут вам и карты в руки.
Этторе лишь смущенно отмахнулся.
Нежные тонкие краски утра постепенно сменяли более привычные тона дневного освещения. Солнце поднялось повыше, и в его свете пейзаж обрел отчетливость и привычные глазу контрасты. Белесый туман над озером уже почти разошелся, и теперь без труда можно было различить противоположный берег, тянущееся по нему шоссе и ряд нарядных игрушечных домиков вдоль дороги.
Этторе, некоторое время молча созерцавший эту идиллию, повернулся, окинул внимательным взглядом сидящую в кресле Винченцу, помедлил, сделал пару шагов по террасе. Его лицо приняло вдруг озабоченное, комично-серьезное выражение.
- Послушайте. Надо нам продумать, как себя вести. Выработать, так сказать, линию поведения. Нельзя допустить, чтобы Антонелла нас раскусила.
- И что вы предлагаете?
Этторе неуверенно покосился на девушку.
- Я думаю, следует поддерживать у нее иллюзию, что мы с вами действительно... мм... в близких отношениях.
Винченца приподнялась на кресле и посмотрела на неаполитанца с веселым интересом.
- Ах да, мы же с вами обручены!
- А что такого? Это необходимо... пока. - Вид у него был все тот же, комично-озабоченный и чуть растерянный.
- И держаться нужно соответственно? - каверзно продолжала Винченца.
- Ну да. Понятное дело.
- Это как же? Ворковать, обниматься?
- Вам не нравится мое предложение?
- Почему же? В нем есть свои привлекательные моменты. - Она ухмыльнулась.
В ответ Этторе нетерпеливо взмахнул рукой.
- Сейчас не время для шуток. Я говорю серьезно.
- А я, по-вашему, не серьезно? Мы с вами без пяти минут муж и жена - какие тут шутки!
Неаполитанец сделал досадливый жест, словно сомневаясь, продолжать ли эту бесплодную дискуссию. А Винченца продолжила в том же тоне:
- Когда вы вчера это сказали, я чуть на месте не упала.
Он нехотя усмехнулся:
- Должен же я был что-то говорить? Чушь, конечно, но хотя бы смахивает на что-то реальное.
- Думаете, Антонелла вам поверила?
- Не знаю, может и так.
- Это вряд ли. Играли вы неубедительно.
Этторе пожал плечами:
- Однако ж нас пока не выкинули отсюда.
Винченца с сомнением покачала головой:
- Не знаю. У бедняжки уже, наверно, не осталось на это сил. - После чего, помолчав, добавила: - И ведь зачем-то прикатила сюда. Одна.
- Решила, наверно, покататься на яхте.
Она рассмеялась:
- Это бы ей помогло, определенно.
Этторе промолчал, видимо, давая понять, что ирония здесь неуместна. А Винченца добавила уже другим тоном:
- В любом случае, мне ее жаль почему-то. Может, только поэтому я и соглашаюсь на все это.
- Соглашаетесь? На что?
- Как на что? Сидеть здесь и изображать вашу нареченую!
По чести говоря, Винченцу мало заботили страдания жены Баразотти. С какой это стати она должна ей сочувствовать? Мало у нее, что ли, своих проблем? Все, что Винченце сейчас действительно требовалось, так это срочно вернуться в Милан. Если она не объявится в агенстве сегодня-завтра - прощай, работа! Вот это была бы и впрямь загвоздочка. Да и с уютной квартирой, которую она снимала на пару с подругой-манекенщицей, придется расстаться. Однако же что-то удерживало Винченцу от отъезда. Вряд ли она могла бы сейчас отчетливо сформулировать эту причину. Скорей всего, дело было исключительно в женском любопытстве: чем же все-таки закончится вся эта нелепая история? Если Антонелла здесь, значит, скоро должен появиться и ее муж, Рикардо. А тут еще этот неаполитанец, друг семьи... В чем здесь его интерес?.. Довольно странный тип, судя по всему - явный женоненавистник. Однако сыграть перед Антонеллой и Рикардо роль его невесты - такая возможность была определенно не лишена пикантности!
Выслушав девушку, Этторе неуверенно вздохнул:
- Правильно, нужно попытаться. Иначе все пойдет насмарку. Если же Антонелла поверит в нашу... мм... игру, все встанет на свои места. Она вернется к мужу, Рикардо вернет семью, а вы...
- ...а я останусь, как и раньше - наивной маленькой дурочкой, - едко закончила Винченца.
Этторе обернулся к ней.
- Ну-ну, не надо! Обойдемся как-нибудь без этих ваших мелодрам.
- Скажите лучше - без комедий. Как раз там простофили и требуются.
- Не знаю, что вас так расстраивает. Раньше нужно было думать.
- Раньше? О чем?
- О чем, о чем!.. Прекрасно знаете, о чем.
Винченца сердито поджала губы.
- Вас что-то во мне не устраивает? Так скажите прямо, что именно. Чем вы так недовольны? Наверно, думаете, что я бесчувственная деревянная кукла с головой, набитой опилками?.. Ну да, вы ведь так считаете. Манекенщица! Дешевая шлюшка с сердцем из пробки! Спит с богатеньким Ричем из-за каких-то его подарков... Разбивает семью! Что там она может чувствовать... - Выпалив это, Винченца на секунду перевела дух и продолжила: - Ну, а если даже и так? Каждый живет, как умеет, по своим представлениям. Не надо делать из меня святую Агнессу!
Ввиду этой внезапной вспышки Этторе разом утратил весь свой апломб. Всем своим видом демонстрируя безразличие, он опустился на стул, и на террасе на какое-то время воцарилась тишина.